Согласилась ли бы Франция на это — вопрос спорный. Безусловно, Наполеон вначале добился значительной поддержки, но неясно, насколько бы её хватило. Очевидно, что с самого начала источником народного бонапартизма Ста дней были ряды наполеоновских ветеранов. Во-первых, крупные части армии не пережили страданий 1814 г., а многие тысячи солдат, находившихся в изолированных гарнизонах, которые держались до конца, приходили домой в уверенности, что их не сломили. Имевшееся у этих людей чувство, что их предали, разделяли многочисленные военнопленные, возвращавшиеся в то время из плена, где они часто жили в ужасающих условиях. Эти люди, по большей части демобилизованные, нередко оказывались без дома и без работы, к тому же их беды делили с ними 20.000 офицеров, снятые со своих постов и переведённые на половинное жалованье. Между тем, даже тем удачливым офицерам и солдатам, которым удалось попасть в новую армию, приходилось переживать унижения, видя, как сотни бурбоновских фаворитов возводят в высокие чины и награждают орденом Почётного легиона. Поскольку отчаяние и усталость последних кампаний Наполеона всё больше стирались в памяти, вряд ли удивительно, что армия Бурбонов и демобилизованные ветераны в 1815 г. быстро присоединились к Наполеону.

В отношении остальной части населении картина не столь определённа. На руку Наполеону сыграло то, что, хотя в 1814 г. Бурбоны казались довольно неплохим вариантом, теперь впечатления о реставрации изменились. Хотя в 1813 г. Людовику XVIII приписывались умеренные взгляды, «знать» оказалась под угрозой лишения службы и поместий: не только отправили в отставку многих чиновников, но и начали ходить тревожные слухи о «национальном имуществе»[327]. Эта политика не привлекала и убеждённых либералов, которых уже оттолкнуло удаление из конституции Сенатом в апреле 1814 г. принципа суверенитета народа. Поскольку режим при назначениях на должности явно отдавал предпочтение дворянам, под угрозой также оказался принцип карьеры по способностям, а ещё большее недовольство вызывали признаки возобновления влияния церкви. Находящееся на нижних ступеньках общественной лестницы крестьянство тревожилось о земле, приобретённой в революционный период, а также было обеспокоено распространившимися слухами о восстановлении десятины и феодальных податей. Наконец, городские рабочие, по которым нанесла тяжёлый удар послевоенная депрессия, страдали от сильной безработицы и вследствие этого сожалели о патернализме, который, хоть и несовершенно, защищал их при империи. И последнее, но не по важности: иностранная оккупация произвела крайне неприятное впечатление на все классы общества, особенно в районах, где проходили пруссаки и русские.