«[Наполеон] не мог просто стряхнуть наследие Революции, которое пристало к нему, как вызывающая плотское возбуждение власяница. Везде, куда заводили его военные кампании, ему приходилось уничтожать феодализм, свергать монархов и насмехаться над традицией. Таким образом он продолжал оказываться исполнителем и судебным приставом, а также благотворителем — великого переворота»[333].
«[Наполеон] не мог просто стряхнуть наследие Революции, которое пристало к нему, как вызывающая плотское возбуждение власяница. Везде, куда заводили его военные кампании, ему приходилось уничтожать феодализм, свергать монархов и насмехаться над традицией. Таким образом он продолжал оказываться исполнителем и судебным приставом, а также благотворителем — великого переворота»[333].
Хотя марксистскую традицию, из которой исходит Марков, всё больше оспаривают, доказывать, что Европа 1814 г. была такой же, как и 1803 г., всё равно что сражаться с ветряными мельницами. Да, Наполеон вызвал перемены в Европе — именно пути, по которому шли его армии, стали по большей части дорогами экспорта французской революции на Европейский континент. Но принять это — совсем не то же самое, что согласиться с тем, что период с 1803 г. по 1815 г. вызвал настоящую буржуазную революцию; сам Карл Маркс довольно ясно объяснил, что в Германии ничего подобного не было — так:
«Тогда как в Англии и Франции [к 1848 г.] феодализм был полностью уничтожен… феодальное дворянство Германии сохранило большую часть своих старинных привилегий»[334].
«Тогда как в Англии и Франции [к 1848 г.] феодализм был полностью уничтожен… феодальное дворянство Германии сохранило большую часть своих старинных привилегий»[334].
Итак, в данной заключительной главе нам следует попытаться определить границы имевшихся перемен и решить вопрос о том, действительно ли был Наполеон, как его называют,
Прагматические легитимисты
Прагматические легитимисты
Некогда всё было очень просто. После разгрома Наполеона в 1814 г. державы собрались в Вене и разработали план мирного урегулирования, который не только отметал принципы национализма, но и гарантировал, что французская революция никогда больше не сможет угрожать миру в Европе. Между тем, в плане внутренней политики державы ликвидировали проведённые по французскому образцу реформы, вернули абсолютную монархию, восстановили привилегии церкви, дворянства и гильдий и положили начало мрачному периоду реакции, конечным результатом которого стали революции 1848 г. Итак, часы повернули назад на 1789 г., что привело к дальнейшему ряду крупных потрясений типа случившегося в этом году, позволив вернуться к процессу социального и политического прогресса, которым была ознаменована наполеоновская эпоха.