Так что, когда в 1787 г. османы опять посадили русского посла в Стамбуле в тюрьму и опять в темницу Едикюле, это стало – ни больше ни меньше – объявлением как культурной, так и религиозной войны.

Летом 1829 г. во время Греческой войны за независимость русские встали всего в одном дне пути до Константинополя{876}. Возвращение города, вне всяких сомнений, считалось бы торжеством православия. В сентябре был подписан Адрианопольский мирный договор. Он закрепил конец греческой войны, распределив территории между Османской и Российской империями и обеспечив освобождение всех находящихся в рабстве греков и христиан, сохранивших верность своей вере (хотя многим, разумеется, не оставалось ничего иного, как принять ислам). В 1847 г. в рамках реформ танзимата закрыли невольничий рынок в центре Стамбула. Однако прибыльная торговля сексуальными рабынями вполне предсказуемо ушла в тень, а в отдельных случаях, по словам Александра Дюма, велась и открыто.

«Сейчас у нас три сотни первосортных кабардинцев, они в трюме, – сказал капитан. – В основном, женщины и дети на попечении двух племенных вождей и деревенских старост… У них действующие паспорта, и все уплачено. Все в полном порядке, они не доставляют нам никаких неприятностей. А потом, девочки, похоже, не против. Все они рассчитывают выскочить замуж за пашу или оказаться в гареме какой-нибудь важной персоны. Если бы они жаловались, мы бы что-нибудь предприняли. Возможность у них есть, ведь дважды в день они выходят глотнуть свежего воздуха и размяться, однако они и не заикаются»{877}.

В России работорговлю запретили еще в 1805 г., и российские корабли неустанно бороздили Черное море, не давая вывозить запрещенный товар из их портов. Однако из-за запрета лишь выросли цены. В 1840-х гг. черкешенок продавали аж за 30 000 пиастров. Повсеместно брали взятки. Рабам давали поддельные документы, чтобы их не задерживали.

Немало очевидцев рассказывали, что многие из тех, кого освободили, оказывались в личной собственности у своих так называемых освободителей{878}. Александр Сергеевич Пушкин, русский поэт, писатель и автор очерков, солдат часто упоминал в своих сочинениях о работорговле в Османской империи, о том, как «жены робкие… цветут в унылой тишине», а также «прелестниц обнаженный рой». В романе «Арап Петра Великого» он пишет: «Он роду не простого, – сказал Гаврила Афанасьевич, – он сын арапского салтана. Басурмане взяли его в плен и продали в Цареграде, а наш посланник выручил и подарил его царю. Старший брат арапа приезжал в Россию с знатным выкупом»{879}.