«Может быть, я ошибся, что не вернулся туда, откуда были изгнаны мои предки. Предпочёл золотого тельца, которого сулила мне Америка. Там богаче и комфортней, там уже давно нет войны, которая каждые несколько лет накатывает на эту страну. Но бесплатных обедов не бывает. Семён Зельцер прав: за всё приходится платить и я, возможно, никогда не возьму на руки своих еврейских внуков».

Обратно шли молча. Каждый ощутил присутствие какой-то высшей силы, и впечатление это всё ещё не оставляло их. Они стали другими, эта стена, словно машина времени, изменила их, унесла в Историю и вернула назад обновлёнными и просветлёнными.

— Мои родители хотят вас видеть, — сказал Илюша. — Едем к ним. Они нас ждут.

— Конечно, поехали. Я хочу встретиться с дядей Лёней, — произнёс Санька.

Было по-летнему светло и жарко. Илюша завёл мотор и включил кондиционер. «Хонда» свернула на улицу Царя Давида, миновала Сад колокола, небольшое здание железнодорожного вокзала и помчалась на юг по Хевронской дороге. В Гило во дворе дома они вышли из машины и направились к подъезду.

— Встречайте гостей, — произнёс Илюша, распахнув входную дверь.

Леонид Семёнович обнял Саньку.

— Вам привет от папы и мамы. Они не смогли приехать, но очень хотели. Я их встретил в аэропорту два дня назад, вручил им детей и прямо сюда.

— Я знаю, Наум мне звонил, поздравлял. Но за ними должок.

— Они обязательно будут. Просто им нужно прийти в себя и найти какую-нибудь работу.

— Что такое эмиграция нам объяснять не нужно. Мы её испытали на своей шкуре.

Он обернулся к Вике и взял её за руку.

— А ты стала ещё прекрасней. Тебе Америка к лицу.

— Спасибо, Леонид Семёнович. Вам папа шлёт большой привет. Он с мамой в Чикаго, его взяла к себе компания «Боинг».

— Наши мозги везде нужны, Вика. Я рад за него.

Елизавета Осиповна поцеловала Машу и посмотрела на Ричарда. Он поклонился ей в ответ. Высокий красавец был предупредителен и учтив, его благородство и происхождение не мешали ему общаться с людьми, принадлежащими к более низкому социальному слою. Родители Илюши вызывали у него симпатию и уважение. Он сразу оценил их интеллект, образованность и чувство собственного достоинства. Ричард обратил внимание на скромное жилище и простую мебель, и был тронут, когда к нему подошла бабушка Гольда, поцеловала в лоб и, пронзив его взглядом, сказала на идиш:

— Бубалэ, гутэр менч!

Маша улыбнулась, обняла старушку и объяснила:

— Ты очень понравился Гольде. Она сказала, что ты миленький и хороший человек.

— Скажи, что я ей очень благодарен и что она замечательная женщина.