Можно предполагать, что, призывая изучать кризисные – а ведь Перестройка и представала уже к тому времени периодом кризиса в социалистическом обществе – эпохи возникновения «сложнейших переходных, гибридных форм», историк придавал тезису о многоукладности программное политическое значение, усматривая в контексте Перестройки возможность преобразования советского общества в многоукладную социальную систему, возможно, по образу НЭПа. Сытин писал, что «предстоит пересмотр проблем, связанных с современным капитализмом, практикой социалистического строительства»[1073].

Впоследствии Сытин расширял и углублял проблематику социальных трансформаций, сосредоточившись, по свидетельству И.Л. Зубовой, на новейшей трансформации капитализма под влиянием Октябрьской революции и в условиях возникновения социалистической формации. Его интересовали эволюция форм капиталистической собственности, сохранение мелкотоварного производства и его интеграция с крупным монополистическим, роль национализации и приватизации в государственном регулировании капиталистической экономики. Особое внимание привлекал комплекс вопросов, связанных с организацией и управлением производством, стимулированием труда, на которые, как он считал, не были даны ответы ни капиталистической, ни социалистической системами. Занялся Сытин и областью массового сознания. Исследуя эволюцию сознания рабочих в Европе и США в новое и новейшее время, он стремился выявить возникновение мифологизированных форм и их использование буржуазией[1074].

Ожидание решений о реформировании школы от специального пленума ЦК или от Учительского съезда не оправдывалось: «В институте изрядный хаос. Производное от состояния нашей школы. Весьма незавидного. Надежды на съезд учителей не оправдались. Он фактически провалился»[1075]. Между тем общий ход Перестройки все ускорялся и внушал опасения.

С конца 1989 г. в письмах Сытина начинают преобладать тревожные ноты: «Институтские и в целом школьные дела перестройке явно не подвержены. Здесь движение скорее назад, чем вперед. Рыночный социализм – большая утопия, новый миф. Неужели Югославия, Венгрия, Польша не дают материала для обобщений? Другое дело, когда рыночный социализм используют всего лишь как трамплин для попытки возврата к капитализму. Тревожат последствия событий в Вост. Европе»[1076].

«Год будет трудным, – предсказывал Сергей Львович в поздравлении на 1991 г., – возможно, самым трудным после 1941-го. Но мы же мастера создавать своими руками кризисы, из которых потом надо выбираться, как из глубокой ямы». Впрочем, Сытин еще не рассматривал ситуацию лишь в негативном плане. Он ценил и падение идеологического режима, которое принесла Перестройка: «Получил Ваше в высшей степени интересное письмо от 28 апреля. Буду с нетерпением ждать публикации о Сен-Жюсте. Мне очень понравилась Ваша мысль о разрешающей способности используемого метода[1077]. Хорошо, что сейчас мы не скованы в возможности поиска новых возможностей»[1078].