– Магда, – сказала Кете, взяв дочь за руки, – мы не сможем скрыть это от него. Скоро он все поймет.

Тем же вечером Магда лежала в кровати и слушала, как отец подметает двор. Затем хлопнула дверь на кухню, и до нее донеслись приглушенные голоса родителей. Магда заставила себя встать с постели. Она чувствовала усталость, ее глаза были красными и воспаленными от слез. Магда умылась и причесала волосы. Сейчас она спустится вниз и все объяснит отцу. Она знала, что он ее любит. Он все поймет, а она как-нибудь переживет этот момент.

Тихо спускаясь по лестнице, Магда прислушалась к разговору за кухонной дверью.

– Даже не знаю, кого из них я ненавижу больше… – говорил Петер.

Его голос был непривычно резким. Магда никогда не слышала, чтобы ее милый, тихий отец говорил так.

– Знаю, – мягко сказала Кете. – Но, по крайней мере, Майкла она любила, а вот Отто… он всегда был плохим и злым мальчишкой. Магда клянется, что они с англичанином были осторожны. Но Отто… он совсем о ней не думал. Говорят, Эрика тоже забеременела от него, а он ее бросил. Ты слышал об этом?

– Ублюдок! – прорычал Петер. – Я убью его. Убью!

Магда слышала его тяжелые шаги по кухне. Затем зазвенели ключи, как будто он открывал что-то.

– Петер… – сказала мать, – пожалуйста, успокойся… Убери ружье. Отто сейчас нет в деревне. Он вернулся на фронт на следующий день. Что ты будешь делать? Поедешь за сотни километров отсюда, чтобы его выследить?

Магда открыла дверь на кухню как раз в тот момент, когда отец сел на стул, положив ружье на колени.

– Малышка Магда… моя маленькая девочка, – всхлипнул он. – Нас здесь не было. Мы подвели ее, Кете. Что нам теперь делать?

– Мамочка… папочка… – Магда стояла в дверях, словно призрак. Ее светлые волосы окружали бледное лицо, словно золотистый ореол. Она присела на корточки рядом с отцом и осторожно забрала у него ружье, положив его на пол. – Папа, ты ничего не сможешь сделать. Если я беременна, ребенок все равно родится. Да, это правда, что я не знаю, кто его отец. Если это ребенок одного… я буду счастлива. Если же другого, то я не знаю, что сделаю… Но в любом случае ребенок ведь ни в чем не виноват, не так ли?

– Ох, Магда… – начала мать.

– Нет, мама, это правда. Я весь день об этом думала. И я больше не стану себя жалеть. На войне происходит много ужасного. Людей убивают и калечат, семьи рушатся. Сейчас многие города находятся под бомбежками, тысячи людей остаются бездомными. Многие люди были брошены в тюрьмы или хуже того. Но нам здесь, на ферме, по крайней мере, ничто не угрожает. У нас есть еда, вода и крыша над головой. Изменилось только то, что теперь я жду ребенка, как и миллионы других женщин. Мы должны жить дальше, и однажды, мама, папа, однажды все обретет смысл. Я вам обещаю.