Затем из среды молодых писателей выделились «гиганты». Они испытывали сильнейшее воздействие атмосферы тридцатых годов, хотя многие из них начали свою творческую деятельность в двадцатых годах и отнюдь не намеревались создавать «пролетарскую» литературу. Я имею в виду Драйзера, Синклера Льюиса, Хемингуэя, Фицджеральда, Томаса Вулфа, Фолкнера, Ленгстона Хьюза, Карла Сэндберга, Уолдо Фрэнка и других. Без них нельзя представить себе литературу того периода. Следует добавить к ним Шервуда Андерсона, который в своем романе «В ногу» также попытался примкнуть к пролетарской литературе. Это пытались сделать почти- все писатели: и Дос Пассос, отрекшийся впоследствии от всего, чем он жил в молодости; и Стейнбек—в «Гроздьях гнева» ему удалось превосходно рассказать о фермерах Оклахомы, а потом начался .упадок. Если бы Томас Вулф лучше знал среду рабочих, он сумел бы написать о них действительно хорошо, его отец был искусным ремесленником-каменотесом, но у Вулфа не было чувства, коллективизма, ощущения солидарности с массой, которре отличает рабочих середины XX века как в Америке, так и всюду на земле. В тридцатые годы мы стремились выразить это ощущение, кое-что нам удалось сделать, хотя и в грубых формах; и все же о рабочих в то время писали с воодушевлением, и это вселяло надежду.

Еще несколько слов о Ричарде Райте. Его ранние опыты были удачными. Райт нашел своих героев в среде негритянских рабочих Юга. Но затем он отошел от пролетарской литературы, долго плутал и лишь перед смертью вновь возвращается к ней. Как много творческих трагедий в нашей многообещающей американской литературе!

Вот почему нельзя утверждать, что рабочий занял в нашей литературе подобающее ему место. Я полагаю, что это относится не только к американской литературе—во всей современной литературе Запада вряд ли удастся обнаружить правдиво и точно воссозданный образ рабочего. Говоря так, я прежде всего имею в виду изображение жизни индустриального рабочего—во всяком случае, американская и английская литературы свидетельствуют об отсутствии мастерства в обрисовке этого существеннейшего героя современной действительности.

К сожалению, никому ещё не удалось описать мучительно однообразный и изнурительный промышленный труд. Как ни странно, лучше всех сумел сказать об этом Чарли Чаплин в картине «Новые времена». Он создал образ рабочего, окончательно изношенного к сорока Годам, человека, не способного угнаться за темпом конвейера. До сих пор никому еще не удалось выразить разочарование рабочего в жизни, его отчуждение от процесса творчества; никто .не сумел , рассказать о его тщетных попытках разрешить материальные и духовные проблемы своего бытия. Вместо этого литература сосредоточивает внимание читателя на сексе, жестокостях, извращениях, на пагубных последствиях бездушного, безрадостного круговорота современной американской жизни. Никто не запечатлел Нью-Йорк, парализованный шестидневной забастовкой транспортных рабочих. А между тем это характерный штрих в картине современного индустриального труда, примечательная черта века пролетариата, века, его страданий и битв, Пока еще нет книг, рассказывающих о попытках рабочего снизить лихорадочный темп жизни, о его повседневных трудностях. Никто не отразил нежелание рабочего вести бессмыс-леннукэ и жестокую войну во Вьетнаме, создающую атмосферу, в которой для каждого юноши естествен отказ от призыва в армию. Американским писателям не удалось отразить священную борьбу за мир, являющуюся характерной чертой жизни нашей молодежи. На осуществление этой задачи потребуется время. Тема борьбы за мир уже начинает звучать в нашей поэзии и народных песнях. Я убежден в том, что она найдет воплощение и в наших рассказах и романах.