Взгляды других демократов отличались от взглядов Эмерсона и Уитмена. Джеймс Фенимор Купер, объявивший себя демократом, являлся им, так сказать, ГаШе йе пиеих19. Наблюдая различные «несовершенные системы управления человечеством», Купер отнюдь «не был склонен утверждать», как он выразился, «что наша собственная система, со всеми ее очевидными и возмутительными пороками, и есть наихудшая». Отмеченные им недостатки, подобные тем, которые заметил Токвиль, проявились в отсутствии вкуса и умении вести себя, в малодушной приверженности расхожим предрассудкам, в презрении, как то ни парадоксально, к достоинству личности и к общественному благу, в тирании правящего большинства, в развращающем влиянии плутократии, в осквернении природы и отчуждении от нее.
Купер считал, что плутократия нанесет удар в самое сердце демократии, демагогически используя ее язык, а также прессу, которая, «как только к ней будет применен денежный принцип», превратит факты действительности «в предметы торговли». Ненависть Купера к плутократии пронизывает образы Хаттера и Гарри Непоседы в «Зверобое». Хаттер — бывший пират, живущий отшельником на озере Мерцающее зеркало, а Гарри Непоседа, как это следует из его имени,— западный вариант предприимчивого дельца. Именно эта парочка пыталась уговорить Кожаного Чулка напасть на беззащитное индейское поселение, чтобы ради щедрой награды от белых властей снять скальпы с женщин и детей. Так пиратство и деловое предпринимательство идут рука об руку.
Осквернение природы и отчуждение человека от* нее полнее всего изображено в «Пионерах», где, с одной стороны, престарелого Натти Бампо, который кормится охотой, судят за нарушение нового закона, запрещающего отстрел дичи, а с другой стороны, целая деревня собирается с пушкой ради бессмысленного истребления большой стаи перелетных голубей. В самом деле, эта тема является центральной в саге о Кожаном Чулке, и сам Натти
Бампо представляет собой ее сложное воплощение; он как бы служит посредником между двумя крайностями: природой и цивилизацией, естественной свободой и законом, преклонением перед природой и той пользой, которую она приносит.
Кожаного Чулка можно назвать мифическим олицетворением идеального демократа, исполненного глубоко нравственного отношения к природе и человеку, олицетворением сосуда добродетелей, «джентльменом-демократом», которого Купер рисует как общественный образец. Купер* считал идеальным качеством демократа, был ли то Кожаный Чулок или «джентльмен», его индивидуальность—более яркую, независимую и великодушную личность, чем та, о которой могли мечтать Джефферсон, Эмерсон или Уитмен. Вся куперовская критика демократии сводится к тому, чтобы сделать ее демократией личности.