Обзор по горизонтали, таким образом, неудовлетворителен. Ни один серьезный писатель не интересуется господствующими тенденциями, затем что он или она стремятся избежать их; серьезные читатели—а их значительно больше, чем принято думать, читают книги, которые их интересуют И увлекают, невзирая на то, являются ли они «злободневными» или даже модными. Список бестселлеров демонстрирует победителей конкурса на популярность и вводит в заблуждение, так как по нему невозможно судить о том, скольким читателям данная книга Понравилась и сколько из них дочитало ее до конца; «популярность», пришедшая с течением времени, может выпасть и на долю «недооцененных» писателей, таких, как Уильям Гойен, Питер Тейлор, Айзек Сингер, Мэвис Гэллент и Рейнолдс Прайс.

В 60-е годы одаренные писатели хотели и даже стремились к схематической простоте, но 70-е годы, самый факт 70-х годов, дают понять, что ожидания апокалипсиса (чаще всего поп-апокалипсиса) были преждевременны. Отбросив предрассудки, я однажды «прочла» 26-страничный роман под названием «Алфавит», который состоял из букв, расположенных в обычном порядке по одной на странице. Я однажды «прочла» роман, который по замыслу должен был быть смонтирован (он прибыл в коробке и состоял из различных кусочков, на некоторых из них были изображены линии). Я наткнулась на «взрывчатый» роман, выпущенный малой прессой, который состоял из коротких, наикратчайших параграфов, постепенно вытесняемых трогательно неумелыми рисунками, сделанными чернилами и символизировавшими тотальное разрушение. Без сомнения, что 70-е годы увидят подобного рода произведения, анемические творения поп- и оп-арта, но не похоже, что серьезные писатели будут в это вовлечены...

Популярный сегодня роман Джона Чивера «Фалконер» мог бы считаться произведением 70-х годов, если, конечно, захочется на этом настаивать. В конце концов в нем есть захватывающая метафора тюремного заключения... анти-апокалиптический конец... драматизация любви извращенцев. Но «Фалконер» не более типичное произведение 70-х годов, чем «Буллет Парк» конца 60-х. Всякий, кто следил за работой Чивера, знает, что он писал в той же самой манере несколько десятилетий назад. Его ранние рассказы и романы об Уопшотах показывают его мастерство передавать сюрреалистическое в натуралистических образах. В рассказах или романах Чивера всегда наступает момент, когда читатель понимает, что автор его мистифицирует. Действительно, было ли 4000 кошек в тюрьме Фалконер? Неужели? И некоторые из них весили по 60 фунтов? Меня поразили те критики, которые поняли «Фалконера» буквально, но, наверное, это были те же самые критики, которые считают, что «Сто лет одиночества» Маркеса—семейная хроника из типичной южноамериканской жизни. Чивер есть Чивер, независимо от времени.