– Он к тебе приставал? Ты отбивалась? – зашептал Уолтер.

Элизабет расправила плечи, и подсветка косметического зеркала усилила впечатление ее стойкости. Уолтер со страхом изучал ее лицо, думая, что так выглядела, наверное, Жанна д’Арк перед тем, как под ней вспыхнул хворост.

– Пытался.

– Боже! – вскричал Уолтер и раздавил в кулаке картонный стакан. – Не может быть!

– Спокойно, Уолтер. Он обломался.

Уолтер не знал, что и думать.

– Из-за инфаркта, – с облегчением сказал он. – Все ясно! Неудачно выбрал время. Сердце прихватило. Слава тебе господи!

Бросив на него ироничный взгляд, Элизабет полезла в сумку – в ту же самую, что была при ней вчера вечером в кабинете Фила.

– Я бы не спешила прославлять Господа, – сказала она и вытащила на свет все тот же четырнадцатидюймовый разделочный нож.

Уолтер ахнул. Подобно большинству поваров-профессионалов, Элизабет всегда пользовалась только собственными ножами. Каждое утро привозила их с собой, а вечером забирала. Это знали все. Все, кроме Фила.

– Я его и пальцем не тронула, – заверила она. – Он сам рухнул.

– Боже мой! – шептал Уолтер.

– Я вызвала «скорую», но ты же знаешь, какие вечером пробки. Транспорт еле плетется. Ждать пришлось долго, но я времени не теряла. Вот. Взгляни. – Она вручила ему папки, которыми размахивал перед ней Лебенсмаль. – «Предложения о расширении сети вещания», – прочла она вслух. – А ты не знал, что нас уже три месяца показывают в штате Нью-Йорк? Есть и интересные предложения от новых спонсоров. Вопреки тому, что втирал тебе Лебенсмаль, спонсоры выстраиваются к нам в очередь. Вот, к примеру. – Она постучала пальцем по рекламному тексту компании «RCA Victor».

Не поднимая глаз, Уолтер разглядывал всю стопку. Он жестом попросил Элизабет передать ему ее кофе и залпом осушил чашку.

– Прости, – в конце концов выдавил он. – Столько всего навалилось.

Она нетерпеливо взглянула на часы.

– Не могу поверить, что нас всех разогнали, – продолжал он. – Как же так: наша программа – настоящий хит и мы уволены?

Элизабет бросила на него озабоченный взгляд.

– Нет, Уолтер, – с расстановкой произнесла она. – Мы не уволены. Мы рулим.