– Что… как вы сказали?

– Кальвин недавно скончался от воспаления легких, – ничтоже сумняшеся выговорил епископ. – Это огромная потеря. Он был всеобщим любимцем.

В своем выдуманном рассказе он не преминул отметить хорошие манеры мальчика, его успехи в изучении Библии, даже любимое блюдо – кукурузу. Чем больше подробностей слышал Уилсон, тем больше он цепенел. Воодушевившись произведенным впечатлением, епископ подошел к картотечному шкафу и достал какую-то фотокарточку.

– Это изображение будет использовано при создании мемориального фонда, – сказал священник, указывая на черно-белый портрет Кальвина: на нем мальчик, подбоченясь, с разинутым ртом наклонился вперед, словно кого-то отчитывал. – Люблю эту карточку. Вот таким и был Кальвин.

Он проследил, как мистер Уилсон молча разглядывал фотографию. Епископ ждал, что сейчас тот попросит каких-нибудь доказательств. Но нет, гость, казалось, был потрясен и по-настоящему скорбел.

Вдруг священнику пришло в голову: а что, если мистер Уилсон и есть тот самый возникший из небытия родственник? По росту он и вправду напоминал мальчишку. Кем же доводится ему Кальвин – племянником? А вдруг… сыном? Боже милостивый. Если это так, то посетитель даже не догадывается, от каких забот его только что избавили. Епископ прокашлялся и выждал еще пару минут, чтобы скорбная весть возымела эффект.

– Конечно, мы запланируем пожертвование в мемориальный фонд Кальвина, – срывающимся голосом выговорил Уилсон. – Паркер-фонд не преминет почтить память юноши.

Он выдохнул, что, казалось, потребовало много сил, а затем наклонился и вытащил чековую книжку.

– Конечно-конечно, – сочувственно произнес епископ, – Мемориальный фонд Кальвина Эванса. Особая дань памяти особому мальчику.

– В скором времени я свяжусь с вами, епископ, для оформления условий наших регулярных взносов, – с видимым усилием сказал Уилсон, – а пока примите, пожалуйста, этот чек от имени Паркер-фонда. Мы ценим ваше служение.

Епископ еле удержался, чтобы сразу же не ознакомиться с суммой, но как только за Уилсоном затворилась дверь, он сразу расправил лежащий на столе листок. Приятная сумма на мелкие расходы. И это только начало: удачная была идея создать мемориальный фонд в честь ныне здравствующего лица. Откинувшись на спинку кресла, священнослужитель сцепил пальцы на груди. Если кто еще не уверовал в Бога, нужны ли дополнительные аргументы? Приют Всех Святых – место, которое буквально вопиет: на Бога надейся, а сам не плошай.

Оставив Мадлен в парке, Уэйкли вернулся к себе в офис и нехотя взялся за телефонную трубку. Единственной причиной бесконечных звонков в приют Всех Святых было его желание доказать Мэд, что она не права. Лгут далеко не все. Но по иронии судьбы первым делом ему самому пришлось опуститься до лжи.