Артефакт зала с лабиринтом в этот раз пришлось поискать, и нашел его в результате Саб, который догадался заглянуть в угол, расположенный на той же стене, что и дверь входа. Добычей Саба оказался маленький стеклянный флакончик, без крышки, пустой. То ли колба, то ли пузырек от духов — пузатенькая вытянутая посудинка, высотой с мизинец.

— Нашел! — крикнул Саб. — Иду!

— Молодец, — похвалил Фэб. — Пошли сохраняться.

Скрипач, едва глянув на флакончик, покачал головой.

— Да уж, — произнес он. — Даже в мелочах, видимо, пытается старую схему воссоздать.

— В смысле? — не понял Фэб. И тут же хлопнул себя ладонью по лбу. — Ах, ну конечно…

— Вот тебе и конечно, — хмыкнул Скрипач. — Круто, да?

— Вы о чем? — не понял Саб.

— Да про эту склянку. Была у нас во время реакции история с таким же пузырьком, — пояснил Скрипач. — Мне, когда я был еще психом, его подарила одна… как бы сказать-то… особа. А я в результате в этот пузырек поймал её душу. Сам по сей день не пойму, как это вышло. В общем, ну…

— Это была первая жена Ри, Мариа Ральдо, — пояснил Фэб. — Та ещё…

— Свинобаба, — Скрипач поморщился. — Нельзя было ее оттуда выпускать. Красоты она, конечно, была отменной. Но при этом обладала отменной же мразотностью.

— Почему — была? — удивился Фэб. — Думаю, и по сей день есть. Оно, знаешь ли, не тонет.

— Это да, — согласился Скрипач. — И что-то мне подсказывает, что сложностью с сохранением не будет.

Скрипач оказался прав — комната для сохранения выглядела мирной и спокойной, и больше всего напоминала рабочий кабинет какого-то большого чиновника. Дубовый стол, шкафы с книгами, окно, закрытое тяжелой портьерой, лаковый паркет. И лишь два предмета смотрелись в этой комнате диссонансом. Женский шелковый шарф, лежавший на столе, да женская же белая кожаная сумочка микроскопических размеров, висящая на спинке стула.

— Ну, это просто, — хмыкнул Скрипач. Подошел к сумочке, раскрыл её, и положил пузырек внутрь. — Даже крышка от него нашлась, — заметил он. — Дамочка любит дорогие вещички.

* * *

В следующем коридоре их нагнал Ит, который, по его словам, выпил водички, и решил с входом не тянуть. Есть у него, мол, тут неотложное дело. Надо дать кое-кому по лбу.

— Еще раз так бросишь, я тебе потом в голову что-то брошу, — зло сказал он Скрипачу. — Я, конечно, понимаю, что на чужих ошибках учиться удобно и приятно, но не до такой же степени!

— Ой, да ладно тебе, — махнул рукой Скрипач. Подошел к Иту, встал рядом, опустив голову. — Ну, хочешь, стукни. Ну, виноват. Ну, прости.

— Отвяжись, стукать тебя ещё, — отмахнулся Ит. — Что там было в результате?