Антон вступил в орден францисканцев, когда был еще совсем молод, и много лет провел в счастливом труде, пока Германия не начала слегка меняться – а потом, в 1933, не так уж слегка. Он сам выучился музыке и не расставался с ней всю жизнь, он разработал и ввел в Сент-Йозефсхайме музыкальную программу для детей с задержками развития и другими видами инвалидности.

Антон – которого в годы, проведенные среди францисканцев, звали брат Назарий – очень любил свою работу. Орден был для него всей жизнью, выражением его самости. У меня хранится потрясающее фото его в возрасте двадцати лет или около того, в одеянии монаха-францисканца, с круглыми маленькими очками, аккуратно сидящими на длинном тонком носу. Фото мне очень дорого, потому что мой муж Пол выглядит почти в точности, как его Opa на этой фотографии, сходство такое, что это даже жутковато. Сделай фото Пола в одежде 1940-х, пропусти через черно-белый фильтр, и даже Рита не сможет найти различия в облике своего сына и своего отца.

В 1939 Гитлер запустил программу Т4, в рамках кампании по очищению Отечества от людей с физическими или психическими задержками и отклонениями. Принятие программных мер началось с принудительной стерилизации взрослых, но скоро переросло в «эвтаназии», проводимые в многочисленных немецких лагерях смерти или больницах, где Йозеф Менгеле и ему подобные проводили свои эксперименты. Когда волна войны постепенно стала оборачиваться против Гитлера, он ускорил темпы изведения людей с инвалидностями и задержками умственного развития. Примерно в 1940 или 1941 годах детей Сент-Йозефсхайма забрали и «определили в другой дом». Антон, конечно, понимал, что это значило. Мне не удалось выяснить, был ли непосредственно орден Антона распущен, или он сам принял решение покинуть его, после того, как детей забрали. Рита и ее сестра Анджела, единственные живые члены семьи Антона – и единственные биологические дети Антона и Элизабет – не знают, покинул ли их отец орден по своей воле или был вынужден оставить монашескую жизнь по декрету нацистов, как многие другие монахи и монахини.

Когда его счастливые дни монашеской жизни закончились, он обнаружил, что его записали в военные, так ему пришлось сражаться за правительство, которое он ненавидел, за людей, которые забрали у него и уничтожили все, что было ему дорого. Он совершил прыжок с парашютом и предпринял марш на Ригу, но ушел из вермахта сразу после этого под предлогом, что повредил спину. Рита и Анджи обе до сих пор придерживаются мнения, что со спиной у него все было в порядке; эта ложь была его первым актом сопротивления Нацистской партии (которая в книге в основном фигурирует под аббревиатурой НСДАП, сокращением от немецкого «Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei» – Национал-социалистическая немецкая рабочая партия).