— Алло? — сказала Пайпер тяжелым незнакомым голосом.

Я прикрыла основание трубки.

— Шон хочет развода, — прошептала я.

— Алло? — повторила Пайпер. — Алло? — Раздался сердитый приглушенный вздох, что-то опрокинулось. — Кто бы это ни был, черт подери, нельзя звонить в такой час!

Пайпер раньше спокойно могла проснуться посреди ночи. Будучи акушером, она почти все время была готова поехать по вызову. Должно быть, в ее жизни многое поменялось, раз она даже не предположила, что у кого-то начались роды.

Жизнь многих людей поменялась, и я стала катализатором.

Мое ухо заполнил голос оператора. «Если хотите совершить звонок, повесьте трубку и попытайтесь снова».

Я представила, что это голос Пайпер. «О боже, Шарлотта, — сказала бы она. — Ты в порядке? Расскажи мне все. В малейших подробностях».

Утром я проснулась и запаниковала, что проспала. Солнце стояло слишком высоко и слишком ярко светило.

— Уиллоу? — позвала я, выпрыгивая из постели и вбегая в твою комнату.

Каждое утро ты пела для меня, а я помогала тебе перейти из постели в ванную, а потом обратно для переодевания. Я проспала? Или ты?

Но твоя спальня оказалась пуста, простыни и одеяла аккуратно заправлены. Рядом с кроватью Амелии стояли твои распакованные чемоданы, застегнутые и готовые, чтобы их отнесли на чердак.

Спустившись вниз, я услышала твой смех. Шон стоял у плиты, намотав на голову кухонное полотенце, и переворачивал блинчики.

— Я просила пингвина, — сказала ты. — А у пингвинов нет ушей.

— Почему ты не могла попросить чего-нибудь обычного, как твоя сестра? — спросил Шон. — У нее идеальный медведь.

— Было бы здорово, — отозвалась Амелия, — но, вообще-то, я просила ящерицу.

Она улыбалась. Когда в последний раз я видела, чтобы Амелия утром улыбалась?

— Один пингвин-тире-ослик уже на подходе, — сказал Шон, отправляя блинчик на твою тарелку.

Вы оба заметили меня на кухне.