— Мы найдем лучших врачей, — поклялся он. — Сделаем все, что потребуется.

Но что, если ничего нельзя было сделать?

Я смотрела, как рьяно Шон распинается. Сама же я словно плавала в сиропе, тягучем и опасном. Я едва могла двигаться и уж тем более принимать решения. Ты, которая прежде объединяла нас с Шоном, теперь стала прожектором, подчеркнувшим, насколько мы разные.

Той ночью я не могла заснуть. Я смотрела в потолок, пока красное сияние цифр на радиочасах не заполнило его, словно лесной пожар, тогда я начала обратный отсчет с нынешнего момента до того, когда мы зачали тебя. Когда Шон тихо выбрался из постели, я притворилась, что сплю, но только потому, что знала, куда он направляется: узнать про несовершенный остеогенез в Интернете. Я тоже подумывала об этом, но не отваживалась. А может, я была менее наивной: в отличие от него я не сомневалась, что мы узнаем нечто еще более пугающее.

В конце концов я уснула. Мне снилось, что у меня отошли воды, что начались схватки, я пыталась повернуться и сказать Шону, но не могла. Не могла пошевелиться. Руки, ноги, челюсть — я знала, что сломана и меня уже не восстановить. А то, что все эти месяцы хранилось внутри, утекало, пропитывало простыни, перестав быть ребенком.

Следующий день прошел в суматохе: от высокоточного УЗИ, на котором даже я видела переломы, до встречи с Джианной Дель Соль, чтобы обсудить результаты. Она оперировала терминами, которые на тот момент ничего не говорили: второй тип, третий тип. Штифты. Макроцефалия. Она сказала, что несколькими годами ранее в этой больнице уже рождался один ребенок с НО. У него было десять переломов, и он умер в течение часа.

Затем нас отправили к генетику, доктору Боулзу.

— Итак, — начал он, сразу переходя к делу, никаких вам «Мне очень жаль, что у вас такое случилось». — Самый лучший сценарий в данном случае — если ребенок переживет рождение, но даже если так, третий тип может закончиться церебральным кровоизлиянием, вызванным травмой при родах или увеличенной окружностью головы в соотношении ко всему телу. У нее, скорее всего, будет сильный сколиоз, многочисленные операции из-за переломов, штифт в позвоночнике или сращивание позвонков. Форма грудной клетки не позволит легким расти, что может привести к постоянным респираторным заболеваниям или даже к смерти.

На удивление это очень отличалось от того, что предоставила нам доктор Дель Соль.

— И конечно, мы говорим тут о сотнях переломов и высокой вероятности того, что она никогда не будет ходить. В целом мы можем говорить о жизни, пусть и недолгой, но наполненной болью.