Я покачала головой, отрицая очевидное:

— Что-то в глаз попало.

— В оба?

Я поднялась.

— Идем, — бросила я и пошла вперед.

Доктор Марк Розенблад, который лечил тебя в детской больнице Бостона, был моим следующим свидетелем. Я решила снять себя с автопилота и дать самое большое в своей жизни представление для присяжного, который занял место Джульет Купер, — мужчины за сорок, в очках с толстыми линзами и с неправильным прикусом. Он улыбался мне, пока я направляла все вопросы по поводу квалификации Розенблада в его сторону.

С моей удачей я проиграю процесс, а этот мужчина пригласит меня на свидание.

— Вы знакомы с Уиллоу, доктор Розенблад?

— Я лечил ее с шестимесячного возраста. Она удивительный ребенок.

— Какой у нее тип НО?

— Третий, или НО с прогрессирующей деформацией.

— Что это значит?

— Это самая серьезная форма НО, которая не является летальной. Дети с третьим типом получат сотни переломов за всю продолжительность жизни, причем не всегда от контакта с внешним миром, иногда они перекатываются во сне или тянутся до чего-то на полке. Часто у них развивается тяжелая респираторная инфекция и осложнения из-за грудной клетки в форме бочки. Зачастую у детей с третьим типом пропадает слух или встречаются слабые связки и мышечная недостаточность. У них может развиться тяжелая степень сколиоза, которая требует установки штифта позвоночника или сращивания позвонков, хотя это очень сложное решение, ведь с этого момента ребенок перестанет расти, а такие дети и так небольшого роста. Другие осложнения могут включать макроцефалию — жидкость в головном мозге, внутримозговое излияние, вызванные родовой травмой, а также хрупкие зубы, а для некоторых людей третьего типа базилярная импрессия — второй позвонок передвигается наверх и упирается в череп, где спинной мозг передает импульсы мозгу, вызывая головокружение, головные боли, периоды рассеянности, онемение и даже смерть.

— Вы можете сказать, какими могут быть следующие десять лет для Уиллоу? — спросила я.

— Как и многие дети ее возраста с третьим типом НО, она принимает памидронат с младенческого возраста. Это сильно улучшило качество ее жизни — до бисфосфонатов дети третьего типа редко могли ходить и на всю жизнь оставались прикованными к инвалидному креслу. Вместо нескольких сотен переломов за жизнь у нее будет, возможно, только сто благодаря памидронату, но мы не до конца уверены. Некоторые исследования мы проводим с подростками, которые стали принимать препарат в младенчестве, как Уиллоу. Результаты показывают, что кости ломаются не по обычной структуре, а значит, их тяжелее лечить. Кости становятся плотнее из-за препарата, но они все же несовершенные. Также есть случаи нарушения челюсти, но неизвестно, связано это с памидронатом или это часть дентиногенеза, сопутствующего НО. Некоторые из этих осложнений имеют место быть, — сказал доктор Розенблад. — В довершение ко всему у нее все равно будут переломы и операции по их восстановлению. Недавно ей установили штифт в бедро, второе, скорее всего, повторит историю. А в итоге ей сделают операцию на позвоночнике. Ежегодно она страдает от пневмонии. Все люди третьего типа имеют разную степень отклонений в строении грудной клетки, вертикальный коллапс и кифосколиоз, которые приводят к легочным заболеваниям и сердечно-легочному расстройству. Некоторые пациенты с третьим типом умирают из-за респираторных или неврологических осложнений, но, если повезет, Уиллоу станет одной из наших историй успеха — перейдет в зрелый возраст и будет жить полноценной и значимой жизнью.