«Завтра похороны», — добавил строчку Володя.

Зеленый огонек сигнализировал, что он по-прежнему в сети. «Боюсь, моя зарплата как раз на лекарства уйдет», — вспомнил я слова Андрея.

— Ты белый совсем, — сказала вдруг Инна, чей стол находился напротив.

Нонна тоже с тревогой глядела на меня.

— Может, давление померять? — спросила она.

Я отрицательно помотал головой.

— Иди-ка домой. Сможешь?

— Смогу, — процедил я, через силу вставая с кресла.

Вместо эпилога

Вместо эпилога

Направляясь в сторону метро, я выбрал самый длинный путь и очутился на площади Трех вокзалов. Как всегда в этом месте, вокруг царила настоящая какофония звуков.

— Пять пар носков за сто рублей. Подходим, берем…

— Предлагается обзорная экскурсия по Москве. Мечеть на Поклонной горе, Новый Арбат, Белый дом. Вернемся сюда, на это же место…

— Поезд «Полярная стрела» отходит со второго пути через пять минут…

— Чебуреки, беляши, сухарики-кошмарики, рыбка, пиво, чипсы…

— Подайте, Христа ради, кто сколько может! С праздником вас…

— Молодой человек, девушка не нужна?..

Я резко развернулся и нырнул к турникетам. На автопилоте, добравшись до Чистых прудов и отчего-то вспомнив Абая, перешел на оранжевую ветку. Свою станцию я пропустил и вышел дальше, на ВДНХ. Остановился только у Останкинского пруда, где позапрошлой весной твердо и навсегда распрощался с телевидением.

Стояла чудная, совершенно безветренная погода. Гидрометцентр пугал скорым похолоданием и сплошными дождями, но их приближение совсем не ощущалось. Наверное, то был последний теплый сентябрьский вечер. Народ прогуливался, катался на скейтбордах и велосипедах, кормил уток у берега. Я присел на первую же лавочку рядом с интеллигентного вида пенсионеркой. Она приглядывала за внуком лет четырех, который увлеченно носился невдалеке, размахивая пластмассовым автоматом Калашникова.