Это в разумной степени предсказуемое равенство перед большинством законов и нормативных актов создает, таким образом, для индивида понятную сферу активности, внутри которой он чувствует себя в безопасности. Итак, в политическом контексте у зависти имеется позитивная и конструктивная «сторожевая» функция.

Однако ситуация меняется, если те самые граждане, которые ревниво и с пользой для общества следят за соблюдением равенства перед законом, требуют от государства, чтобы оно нарушило принцип равенства перед законом применительно к тем немногим гражданам, которым оно дало возможность быть в экономическом (или, возможно, лишь в образовательном) отношении неравными. Тогда оказалось бы, что многие из сторонников равенства совершенно не озабочены установлением подлинного и стабильного равенства возможностей. Возрастающее отторжение фанатичными эгалитаристами в Британии обещавшего подлинное равенство образовательных возможностей закона об образовании 1944 г., который они когда-то приветствовали за его прогрессивность, доказывает, в какой степени апостол равенства способен пренебречь следствиями из своих первоначальных требований.

Несколько лет назад Вернер Кэги, профессор конституционного права из Цюриха, опираясь на труд Фрица Фляйнера «Швейцарское конституционное право» (Bundesstaatsrecht), четко сформулировал опасности, которые несет сдвиг от равенства перед законом к зависти. Он считал, что слово «равенство» слишком долго оставалось табуированным и что критика эгалитаризма не должна ограничиваться налоговым законодательством. Достижение «единообразия» часто отождествлялось с прогрессом. Но «несомненно, кроме всего, чего требует справедливости путем равного отношения к равным, демократическое законотворчество часто превращает неравное в единообразное. И то, что идеализируется в форме требования равенства, очень часто оказывается просто выражением стремления к эгалитаризму со свойственным ему недоверием к любой автономности и рессентиментом в отношении любых исключительных положений…» За этими словами следует цитата из Bundesstaatsrecht Фляйнера:

«Если равенство перед законом необходимо для демократии, оно может стать для нее и камнем преткновения. Дело в том, что оно поощряет фанатизм и зависть, стремящиеся рассматривать всех людей как равных во всех сферах жизни, и отвергает из-за их якобы недемократичности все различия, связанные с образованием, воспитанием, одаренностью, традициями и т. п.»[373]

Американский социолог Джордж Каспер Хоманс во время Второй мировой войны командовал небольшим военным кораблем в Тихом океане. Позже он старался использовать этот опыт на благо социологии. Одна из ошибок, которую он совершил по отношению к команде, демонстрирует, что жертвовать предположительно вызывающим благополучием одной группы из уважения к предположительной зависти другой бесполезно. Во время затишья в ходе военных действий на корабле возникла следующая ситуация: палубная команда под палящим солнцем отчищала ржавчину и занималась покраской, в то время как люди из машинного отделения, которые в это время были свободны от вахты, загорали и читали тут же рядом. Когда один из офицеров обратил внимание Хоманса на то, что такое поведение может раздражать работающих, он приказал матросам из машинного отделения проводить свое свободное время в другом месте. Однако те немедленно дали капитану понять, что они чувствуют себя ущемленными. Хоманс пишет: «Как и во многих других случаях, я поступил бы гораздо лучше, если бы не вмешивался…»[374]