Кстати, у многих примитивных народов хорошо развито чувство справедливости и взаимности, но его не следует ошибочно принимать за представление о равенстве. У африканских азанде любой, кто помог родственнику, ведет в уме точный счет тому, что он сделал, и ожидает такого же поведения от другого. В примитивном обществе определенно не существует, так сказать, общего котла, из которого каждый может взять то, что хочет, как это неизменно воображает себе западный социальный романтик. Прежде всего эти люди чересчур прагматичны, чтобы опираться на формулу Маркса «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям»[377].

Чувство абсолютной взаимности также встречается у наиболее примитивных народов и по отношению к чужим. Карстен пишет про индейцев хиваро в Эквадоре и Перу, что во всех случаях, когда носильщик по болезни не мог сопровождать экспедицию, он всегда возвращал кусок ткани, который ему выдавали в качестве аванса. Что любопытно, этот принцип лучше работал для совсем примитивных племен, чем для тех, которые подверглись воздействию миссионеров[378].

В течение двух столетий эгалитарным догматикам и социальным философам в основном не удавалось понять, насколько мало индивида волнует то, равен ли он кому-нибудь другому. Дело в том, что очень часто его чувство справедливости оскорблено именно тем, что ему отказывают в той мере неравенства, какую он считает справедливой и правильной. И это одна и та же страсть вне зависимости от того, кто ее испытывает – подсобный рабочий или примадонна. Американские социологи, изучавшие трудовые отношения в промышленности, постоянно наблюдали, что для рабочего имеет значение не столько размер его зарплаты, сколько признание разницы между ним и другими рабочими. Жалобы возникают в основном тогда, когда тарифная сетка, по мнению рабочего, не отражает важности, сложности и прочих особенностей его конкретной работы[379]. В 1959 г. Райз Стивенс отказалась петь в Сан-Францисской опере (несмотря на то, что ее гонорарные требования были удовлетворены), потому что было отвергнуто другое ее требование – чтобы ни одна другая звезда не получала такого же высокого гонорара, как она[380].

Следующий парадоксальный случай показывает, до чего способно дойти общество, проникнутое эгалитарной идеологией. В 1965 г. в Австрии рабочим-высотникам, занятым на строительстве нового моста, выплатили надбавку за риск. После этого строители, работавшие ниже, объявили забастовку и прекратили ее только тогда, когда им выплатили компенсацию за потерю надбавки за риск. В отношении мотива эта ситуация была похожа на ту, что была изложена в жалобе, поданной примерно в то же время в Конституционный суд Западной Германии в Карлсруэ. Подлежавший призыву на военную службу гражданин во имя справедливости потребовал, чтобы тех, кто был на законных основаниях освобожден от военной службы, обязали платить специальный налог, сопоставимый по величине с потерями, которые несут солдаты срочной службы.