Обязательно около 9-го июля, на эту дату приходится мамин день рождения, летом, собирались все наши друзья, знакомые, они приезжали на своих машинах, со спальниками, иногда даже с палатками, вставали у нас на участке, и обязательно два дня мы пили-кутили. А еще на это время приходится как раз созревание клубники, поэтому все собирались, значит, на клубнику, на шашлыки[1425].

Открытие летнего сезона дачники часто превращали в настоящий праздник:

А вот на 9-е мая, когда было уже теплее, или чуть позже, вот между… в конце мая – начале июня, вот тогда да, когда первая ночевка на участке, тогда обязательно покупалась бутылочка винца, обычно красное, маме нравилось красное сухое, поэтому покупали его. Какая-то закусочка готовилась, и после рабочего дня на даче родители вечером садились, выключали телевизор, разговаривали, сколько-то выпивали и строили планы, что они намерены делать этим летом, вот, такой ритуал в кавычках, он, в общем, соблюдался неукоснительно [Там же].

А вот на 9-е мая, когда было уже теплее, или чуть позже, вот между… в конце мая – начале июня, вот тогда да, когда первая ночевка на участке, тогда обязательно покупалась бутылочка винца, обычно красное, маме нравилось красное сухое, поэтому покупали его. Какая-то закусочка готовилась, и после рабочего дня на даче родители вечером садились, выключали телевизор, разговаривали, сколько-то выпивали и строили планы, что они намерены делать этим летом, вот, такой ритуал в кавычках, он, в общем, соблюдался неукоснительно [Там же].

Подобные празднества только подчеркивали тот факт, что дача, в отличие от городской квартиры, была настоящей собственностью, использовалась десятилетиями и передавалась из поколения в поколение. Даже казенные дачи часто обладали этой «семейной» атмосферой, поскольку право пользования можно было передать по наследству. Глядя на скопления вещей, люди прикасались к семейной истории и ее связи с этим дорогим сердцу местом. Во многих смыслах дача была «домом» в большей степени, нежели арендуемая квартира в Ленинграде.

Финские дома и бандитский шик

Финские дома и бандитский шик

Отголоски перемен вскоре добрались и до этого, как казалось, неизменного социального ландшафта и затронули его, как и все остальное советское общество. Открытие границ в годы правления Горбачева впервые дало ленинградцам возможность выезжать за рубеж когда вздумается, хотя получение заграничного паспорта по-прежнему требовало усилий; еще сложнее было раздобыть валюту (чтобы получить ее законным путем, нужно было отстоять в многочасовой очереди в бюро обмена валюты в гостинице «Ленинград»)[1426].