Картина в духе Фланна О’Брайена («Сенькин» – поклонник ирландской прозы) имела под собой некоторую реальную основу. По мере распада колхозов некоторые жители «бурьянного пояса» впадали в отчаяние, подогреваемое алкоголизмом[1472]. К 2010 году только 7,9 % взрослого населения было занято в сельском хозяйстве полный рабочий день[1473]. Неполная занятость оставалась обычным явлением: в начале 2010-х насчитывалось более 200 000 мелких хозяйств против 6314 средних и 217 крупных предприятий[1474]. В целом сельскохозяйственное производство шло на спад[1475]. Тем не менее некоторые фермеры умудрялись получать выгоду от продажи своей продукции на городских рынках (производство зерна в 1990-х и 2000-х упало, зато увеличилось производство овощей)[1476]. Производство молока и мяса было на подъеме, время от времени встречались и экзотические разновидности животноводства, такие как разведение кроликов или страусов и даже павлинов[1477]. (Разведение перепелов было довольно распространенным явлением – их яйца, в частности, вошли в базовый ассортимент многих супермаркетов.)

Постепенно продукция Северо-Запада стала более заметна в розничной торговле. В 2012 году представители среднего сельхозбизнеса (фермеры) начали продавать свою продукцию напрямую через интернет, хотя и по более высокой цене[1478]. В целом же, как и вообще в сельской России, налицо была не столько стагнация, сколько способность приспосабливаться к обстоятельствам[1479].

8.8. Прямо с птицефабрики. «Отборные перепелиные яйца» от ООО «Леноблптицепром», 2010

Сохранить хотя бы умеренный уровень развития удалось и областной промышленности – особенно в таких областях, как производство автомобилей, продуктов питания и целлюлозно-бумажной продукции. Крупные инициативы, однако, исходили от иностранных компаний, таких как «Ford» и «Phillip Morris», тогда как на местах поддержка оставалась в основном на уровне «планов развития»[1480]. Это, конечно, сделало область уязвимой: в погоне за максимальной прибылью транснациональные корпорации могли впоследствии точно так же изъять свои инвестиции, не говоря уже о сложных производственных отношениях, как, например, на заводе компании «Ford» во Всеволожске[1481]. Случаем, получившим широкую огласку на национальном и международном уровнях, стали беспорядки в городке Пикалево, жители которого в 2009 году перекрыли шоссе за городом в знак протеста против угрозы закрытия трех гравийных заводов, принадлежащих ЗАО «БазэлЦемент», «Метахим» и «Пикалево Цемент», где было занято 4500 из 25 000 жителей города[1482]. Некоторые районы области были такими же экономически неблагополучными, как и любой другой район Северо-Запада. Гидроэлектростанции на границе с Карелией оставались памятниками отважным устремлениям советской власти. Но в таких городах, как Лодейное Поле и Подпорожье, все мечты о дачах и таунхаусах разбивались о ворота закрытых заводов. Как признавался местный священник, «работы нет, вся молодежь уезжает». Деревянные деревни вдоль грунтовых дорог в бывшей Олонецкой губернии теперь в основном заселялись сезонно; местные жители, чьи корни уходят в далекое прошлое, ютились в разваливающихся «хрущевках», да еще и радовались более легким, чем в деревне, условиям жизни[1483].