Агнес и прежде видела этот отель для игроков в гольф, но только со стороны. Отель стоял у четырехполосного шоссе, и добраться туда можно было только на машине, а значит, таких, как она, там не любили. Из окна автобуса она видела, что туда подъезжают «Ягуары», богатые машины богатых хозяев, обитающих далеко от этих мест. Она смотрела на мужчин с чисто выбритыми лицами, которые доставали свои клюшки из багажников машин, на их жен, которые стояли рядом в обуви на низком каблуке с клатчами в руках, облаченные в джемпера от «Вуллен Милл»[125].

Правдой было то, что зеленое кольцо вокруг Глазго включало в себя новые трущобы городского расселения, эти забытые богом, отдаленные жилые поселки. Агнес казалось жестоким, что зеленые поля вокруг включали и дорогущие отели, и частные клубы, которых она никогда не видела. Два разных мира не любили смотреть друг на друга.

– Мы же не сюда приехали?

– Почему нет? – сказал он, паркуя тучный черный автомобиль между двумя седанами.

Агнес смотрела на садовые фонари, освещавшие дорожку к белым дверям клуба.

– Ты что – не видишь? Это не для таких, как мы.

Юджин рассмеялся.

– Меня это оскорбляет.

Гордыня обуяла ее. Она ухватилась рукой за подол юбки.

– Нет, Юджин, я не могу. Я не одета для таких дел.

Юджин, не сказав больше ни слова, вышел из машины и открыл пассажирскую дверцу. Ему пришлось согнуться в три погибели, чтобы дотянуться до нее в глубине заднего сиденья, ухватить ее запястье. В его теплой лапе ее рука неожиданно оказалась маленькой и холодной. Она была гордой и испуганной, и он вдруг пожалел о тех словах, что вырвались у него.

Обеденный зал гольф-клуба был прост, но Агнес он показался высшим классом. Зал представлял собой большое открытое пространство со стеной стеклянных дверей, выходивших на игровую площадку с восемнадцатью лунками. Пол был устлан толстым ковром с огуречным рисунком золотистого и зеленоватого оттенков, стены обиты деревянными панелями высотой до пояса, а над ними висели фотографии членов клуба и знаменитых покровителей. Агнес никого из них не узнала, а щуриться перед незнакомыми людьми не хотела.

Девица в длинной клетчатой юбке провела их на дальние места для курящих. Агнес чуть не умерла от стыда, когда Юджин попросил столик поближе к стеклянным дверям и освещенной, уходящей вдаль площадке. Девица только улыбнулась и провела их к столику поближе к фасаду. Когда они сели, Юджин громко поздоровался с клиентами по обе стороны, те вежливо кивнули ему в ответ.

Название было какое-то гэльское, но она узнала в нем курятину. Агнес собиралась есть только эту курицу и жареный картофель, но Юджин не позволил официанту забрать меню, пока Агнес не выбрала закуску, основное блюдо и десерт. Она могла бы в одиночестве сидеть над этим меню целыми днями. Она не знала значения этих слов, но от мысли, что все это можно заказать, а потом и попробовать, у нее закружилась голова. Это было что-то вроде каталога «Фриманс», только лучше. Она заказала понятные блюда, а потом сидела и переживала из-за цены.