– При-вет, – сказала девчонка, чуть приоткрыв дверь.

– Привет, куколка. – На лице Кейра появилась кривая улыбка. Он жестом собственника положил ладонь на дверь.

Девчонка хихикнула, потом подозрительно посмотрела на Шагги.

– Что вам двоим надо?

Она чуть прикрыла дверь.

– Мать дома? – спросил Кейр.

– Ты прекрасно знаешь – она на работе.

– Так мы можем зайти посидеть маленько?

– Нет. – Она поежилась и еще больше прикрыла дверь.

– А че нет-то?

– А то, что я так сказала. Мамка пообещала меня поколотить, если я тебя опять впущу, пока она будет на работе.

– Да ладно тебе. – Он сделал шаг вперед.

– Нет, – по-детски пискнула она. – В прошлый раз ты все испортил. Нассал на сиденье в туалете и на плинтус. Мамка пришла в ярость, когда это увидела. Она меня выпорола.

Она еще больше прикрыла дверь, оставив только щель для лица.

Несколько секунд они стояли так. Изнутри донесся звук переворачиваемой кассеты в магнитофоне. Первым заговорил Кейр.

– Я тебе вот что принес. – В его руке появился мыльный брусок, завернутый в прозрачный с жемчужным отливом целлофан. Мыло, похоже, было из тех дешевых сортов, что лежали высокими пирамидами на рынке «Баррас»[151], Агнес от них воротила нос. На упаковке четкими буквами было напечатано: «Только для оптовой продажи».

Ее маленькая белая рука высунулась из двери и осторожно взяла мыло. Целлофан захрустел, затрещал. Девчонка удовлетворенно вздохнула, потом добавила:

– Только это ничего не меняет.

– Так ты все еще хочешь оставаться моей милкой?

Она посмотрела на кусок мыла, потом – снова на высокого паренька.