– Ну. Может.

– Может, тогда выйдешь, а? Ну, типа потусить.

– Нее-е. Не могу, – сказала она, надув губы.

– А чо нет-то? – Кейр изо всех сил моргал своими карими глазами.

– А то, что Линн у меня, вот и не могу.

Кейр кивнул и предъявил свой продуманный план.

– Слушай, вот это Шагги. Ему нравится Линн. – Шагги выступил вперед из тени. – Так что она тоже может выйти и все такое.

Девчонка широко раскрыла глаза. Она пискнула, втянула маленькую голову обратно в коридор – стеклянная дверь захлопнулась. Шагги увидел, как неровный пучок светлых волос помчался по коридору.

Неужели наступает момент, когда он, Шагги, станет нормальным? Все его попытки научиться ходить как следует, вся его беготня за футбольным мячом, все его зазубривания результатов матчей – все это делалось ради нынешнего дня.

Дверь открылась, выглянули два личика. Потом дверь захлопнулась. Из коридора до них донесся взрыв смеха. Кейр нервно переминался с ноги на ногу.

– Слушай, попытайся не выглядеть таким педиком, а? – не поворачиваясь к Шагги, прошипел Кейр.

Шагги сделал глубокий вдох, попытался расставить ноги пошире и распрямиться, а потом, как несчастная черепаха, втянул голову в воротник куртки и насупился. Дверь снова открылась – теперь шире. За ней, вертясь от удовольствия, стояли две девчонки. Линн Келли была на добрый фут выше другой девочки, она, выставив вперед челюсть, смотрела на них поверх копны светлых завитых волос, на лице у нее не было косметики, а в волосах – заколок. Судя по тому, как она вышла вперед и распрямила спину перед парнями, было ясно, что она росла в окружении целого выводка братьев. Когда она заговорила, ее губы оставались сжатыми, словно для защиты зубов. Шагги ее глаза показались маленькими настороженными изюминками.

– Как это я могла тебе понравиться? Я тебя никогда не видела, – напрямик спросила она.

Шагги потерял дар речи, и Кейр сильно лягнул его по мягкой части щиколотки.

– Понимаешь… просто… я просто слышал о тебе много хорошего.

Девчонка недоверчиво наморщила нос.

– Чего именно?

– Говорили, что ты очень привлекательная.

– Ты почему так странно говоришь? – спросила она без улыбки, по-прежнему морща нос. – Ты в какую школу ходишь?

Девчонка вышла еще дальше на дневной свет лестничной площадки, и Шагги увидел, что лицо у нее на самом деле не было грязным, просто его покрывали тысячи замечательных веснушек. Ее глаза-изюминки продолжали стрелять, подозрительно разглядывать его.