Лидия была более наблюдательна. Во всяком случае, она увидела, что Даша значится в документе под другой фамилией. Теперь главной ее задачей было не заострять на этом внимания Фридмана. Лидия нутром чувствовала, что если сейчас не уведет его отсюда, то не уведет никогда.

— Все! Бери паспорт, и поехали. Я помыться хочу, я есть хочу. Мы сможем вернуться сюда в любой момент.

Она сунула паспорт Даши в сумку и решительно направилась к двери. Фридман покорно последовал за ней.

6

6

Перед отъездом в деревню Лидия Кондратьевна особенно тщательно убрала квартиру, но сколько ты ее не скобли, не мучай мокрой уборкой, стойкий запах лекарств сразу не выветрится. Избалованный экологически чистой жизнью, Фридманов нос сразу уловил этот тяжелый дух, и потому все как‑то болезненно, и как казалось Лидии, брезгливо, морщился.

Поели, кофе попили, закурили… Лидия Кондратьевна с трудом подыскивала тему для разговора, нельзя же все время молчать. Говорить же о главном она остерегалась, потому что чувствовала себя предательницей. Петлица, пачкун, опять высунулся на первый план. Теперь его подвигов от Фридмана не скроешь. А мало ей позора! Про тетку–стукачку она полностью отчиталась, а предательство племянника хотела если не скрыть, то затушевать, провести его как‑то боком. А тут в самый кульминационный момент он, придурок конопатый, опять выскочил, как кукушка из часов.

— Позвони еще раз…

Ах, не так все представлялось, не так. Она ехала к любимому, неся на крыльях ему свободу, и всю дорогу сладко предвкушала встречу — безумное удивление, безумная радость, ну и все такое прочее… А тогда, на деревенской улице, любимый не столько удивился, сколько растерялся. Он даже обнять ее на глазах деревни не посмел, а суетливо повлек на околицу в чужие хоромы, которые стали ему домом.

Поскольку вопрос о Даше не был задан, Лидия Кондратьевна опять ухватилась за наивную надежду, которой грела себя всю дорогу — Даша здесь, в деревне, куда же ей ехать в минуту опасности, как не к отцу. Тогда растерянность Фридмана была вполне объяснима. Он не знает, как представить дочери неожиданную гостью. Но, переступив порог, Лидия Кондратьевна поняла — Даши здесь нет. И опять она смолчала. Любая женщина ее поймет, не смогла она сразу заполнить его сердце дочерью, потому что ей самой не осталось бы там места. А тут Фридман сам, упреждая ее отчет, сказал весело, что получил от Дашки письмо, у девочки все замечательно, она даже мечтает поехать в Крым. Здесь Лидия Кондратьевна на Дашкин счет совсем успокоилась, Крым многое объяснял.