Он почти добрался до Стрэнда, когда вспомнил про цветы, все еще стоявшие в раковине. Тысяча чертей. Если он вернется, ему не успеть на 5.18, и он опоздает. Он не мог решить, что хуже – прийти невовремя или с пустыми руками. Непунктуальность – особенно в таких случаях – выглядит как легкомыслие, но розы были очень дорогие, а намерения – самые лучшие, и он не мог допустить, чтобы они пропали зря. Нет, он вернется. Джин поймет; если погода в Хейсе хотя бы примерно такая же, она сама с трудом доберется до дому и, возможно, будет рада лишнему времени на приготовления.

Он повернулся и с трудом побрел обратно, вытянув перед собой руки, будто отбиваясь от нападения, извиняясь направо и налево. Не было смысла спешить, раз у него нет шансов успеть на ранний поезд. Несмотря на маску из платка, рот наполнил металлический привкус тумана. Он был рад опять оказаться во временном убежище своего магазина и глотнуть относительно незагрязненного воздуха.

В магазине он обнаружил, что оставил кран открытым, а раковину заткнул пробкой, и лишний раз убедился, что решение вернуться было правильным. К утру пришлось бы разбираться с потопом. Он списал эту рассеянность на то, что был поглощен мыслями о встрече с Джин, а не на возраст. В душе он чувствовал себя все тем же молодым человеком, который в Баттерси прыгнул в Темзу и переплыл на другой берег, чтобы произвести впечатление на сестру однокашника. Только глядя на свое отражение в зеркале во время бритья, он видел свидетельства прожитых лет.

Он упаковал букет в газету, чтобы укрыть цветы от тумана, и возобновил свое путешествие, держась поближе к зданиям и продвигаясь на ощупь вдоль стен. Он прошел мимо паба на углу, где еще недавно коротал вечера за кружкой пива, лишь бы не возвращаться в пустой дом. Окна светились, полированное дерево и начищенная латунь гостеприимно блестели. Несколько одиноких любителей выпить то ли бросали вызов непогоде, то ли ее пересиживали, но Говард спешил мимо, не соблазнившись, думая только о том, как Джин будет его ждать и волноваться, когда наступит и пройдет условленное время.

На Стрэнде полицейские со свистками пытались обеспечить пешеходам безопасный переход на светофоре. Переходя улицу в шаркающей толпе, Говард скорее слышал, чем видел содрогающуюся массу автобусов и такси, изрыгающих облака выхлопных газов, и чувствовал их горячее дыхание у себя на ногах. На Чаринг-Кросс в зале ждала поезда огромная спрессованная толпа людей – усталые конторские служащие и нагруженные сумками жители предместий, делавшие покупки к Рождеству. Мимо него, шумно и самоуверенно, пробирались маленькой бандой, держась под руки, полдюжины визгливых школьниц в форме. Вихри призрачного тумана сквозь открытые арки проникали и сюда, отчего возникало странное ощущение, как будто ты и внутри, и снаружи.