– Я выйду пройдусь, – шепнула она Ларри, который в своем углу кабинета разговаривал по телефону, положив ноги на стол.

Он показал ей большой палец, не прерывая беседы.

Было как раз такое время дня, когда зимнее солнце стоит чуть над горизонтом, но совсем не греет. Ее тень растянулась на всю тропинку, длинные размашистые ноги переступали ножницами; она шла, пиная последние колючие скорлупки каштанов и чувствуя, как хрустят под ногами ветки. Она слышала где-то вдалеке крики играющих детей и лай собаки в чаще леса. Шарф остался на крючке в кабинете, и холодный воздух врывался ей уши.

Как всегда, она пошла по той тропинке, по которой они ходили с Говардом, и повернула назад в том месте, где они прекратили прогулку. В серой дали из тумана появилась какая-то фигура, пятно шляпы и пальто. Она узнала не столько силуэт, сколько походку, неповторимую, как отпечаток пальца, и застыла на месте, но, когда он приветственно поднял руку, поспешила к нему.

– Я был в конторе. Твой коллега сказал, что ты ушла погулять, и я догадался, что, наверное, сюда.

– Почему ты не на работе? – Как глупо, что из всех возможных вопросов этот первым пришел ей в голову.

– Я хотел тебя увидеть и не мог ждать, закрыл магазин. Знаешь, если ты владелец магазина, это можно.

Они остановились на тропинке примерно в ярде друг от друга, руки в карманах, не совсем понимая, как им теперь здороваться.

– Как ты? Как Гретхен?

– Насчет Гретхен не знаю. Я несчастен. Твое письмо меня почти прикончило.

Надежда, этот коварный друг, принялась за свои уколы и нашептывания.

– А я чуть не умерла, пока его писала.

– Я все думал и думал о том, что ты написала, и пытался понять, как это может быть, потому что знаю, что ты добрая и мудрая, но я не могу. Я не могу от тебя отказаться.

Джин почувствовала, как по жилам побежала радость, размораживая кровь. Она честно пыталась быть храброй и поступить хорошо и достойно, но она не могла это сделать за них обоих.

– Я думала, что могу. Но это оказалось ужасно. Хуже, чем я могла себе представить.

Он притянул ее к себе, и они вцепились друг в друга, как будто испугавшись (так показалось Джин), что какие-то невидимые руки оторвут их друг от друга. Но он был надежный, как дерево; он сильный, он выдержит все.

– Я проезжал мимо твоего дома в надежде хотя бы увидеть тебя в окне.

– Я собиралась быть сильной и гордой, а превратилась в развалину.

– И все эти мучения зря. – Он стал целовать ее в губы, четыре, пять, шесть раз, пока она со смехом не отстранилась.