– Нет. Но как-нибудь наведаюсь.

– Обязательно сходите! Пави – одна из самых талантливых кулинаров из всех, кого я встречала.

– М-мм. Загляну, обещаю, – махнула рукой Джокаста, как всегда поспешно отъезжая, чтобы заняться следующим проектом.

Как же хорошо, что я на нее вышла! Я даже не могла себе представить, как бы я справилась без ее помощи. И поддержки графа, конечно.

Наблюдая за разгрузкой материала, я уже воображала оранжерею, полную экзотических растений и молодых саженцев для сада. В оранжерее можно было размножить множество растений для украшения палисадника перед передним фасадом усадьбы. Если разводить цветы с яркой окраской, можно было бы создать такую цветовую мозаику, которую было бы видно из деревни. И эти клумбы стали бы воплощением красоты и процветания Розмера. В сердце затеплилась гордость. «Может, и правда, все получится?»

В кармане завибрировал мобильник. Я ожидала звонка от подрядчика, я не взглянула на экран.

– Оливия, – произнес женский голос, – это Клавдия Барбер. Боюсь, у меня плохие новости. У графа случился еще один сердечный приступ. Состояние тяжелое. Я подумала, вы должны об этом знать.

– Насколько тяжелое?

– Очень тяжелое. Но, насколько мне известно, он еще жив. Его забрали в Уотфордскую больницу. За вами прислать машину?

Сама бы я не решилась спросить, можно ли навестить графа. Мы ведь были только друзьями, да и познакомились недавно. Но даже за такой короткий срок мы успели сблизиться.

– Да, пожалуйста!

Известий о состоянии графа мы ждали втроем – я, Клавдия и ее брат Александр. В непромокаемых брюках и стоптанных сапогах, он выглядел так, словно собирался в поход, но, узнав о графе, сорвался в больницу. Я испытывала некоторую неловкость, но Клавдия села рядом со мной и взяла мою руку. А Александр принес нам всем чай в бумажных стаканчиках.

– Как долго вы ухаживали за графом? – спросила я Клавдию.

– Почти четырнадцать лет. Глупо, да?

– Вовсе нет.

– Он был так добр ко мне, когда я была маленькой. Наших родителей убили, когда мы с братом учились в средней школе. Алекс крепкой породы, а я впала в депрессию на многие месяцы. Граф всячески заботился обо мне. Приносил куклы, разные игры. А потом, – сквозь слезы улыбнулась Клавдия, – подарил мне лошадь. И добился-таки своего. Мне снова захотелось жить.

– Вы и сейчас катаетесь верхом?

– В свободное время. Но за последние пять лет у меня его было мало. Граф нуждался в постоянном присмотре.

– Вы с графом – счастливые люди.

– Он заметно воспрянул духом и приободрился, когда вы приехали, Оливия.