– И что ты думаешь?

– В некотором смысле твоя мать права, – провела я пальцем по его бородке ко рту. – Если ты хочешь детей, я для этого слишком стара.

Самир не отреагировал. Он ждал, что я скажу дальше.

– Но я тоже люблю тебя, Самир Малакар!

– Вот это правильный ответ, – пробормотал он и, повалив на спину, впился губами в мой рот. – Об остальном подумаем в свое время.

Я вдохнула аромат его кожи и… почувствовала запах дыма.

– Ты снял чайник с конфорки?

Нахмурившись, Самир приподнял голову:

– Да. Но пахнет явно дымом.

Вскочив на ноги, мы торопливо натянули одежду. Я бросилась на кухню, но там все было спокойно. Запах дыма усилился. Заметив на полу странный блик розоватого света, я подбежала к окну:

– О, Господи! Усадьба…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

К тому времени, как мы добежали до дома, огонь уже разгорелся так сильно, что начал издавать гул и уничтожил всю заднюю часть кухни, так восхищавшую меня при взгляде в большое окно. Вдали послышался рев сирены, но времени ждать не было. Сбежав по склону холма, я принялась колотить в двери фермеров, призывая на помощь.

В поисках воды, которой могли пользоваться строители, Самир обежал дом, нашел скрученный шланг и растянул его во всю длину. К этому моменту уже начали стекаться фермеры, бежавшие с ведрами вверх по холму. Через несколько минут люди уже выстроились в цепочку. Встав между двумя незнакомыми мне фермерами, я старалась как можно быстрее передавать ведра с водой к тем, кто стоял возле дома, и пустые ведра обратно. Крики на миг заглушила сирена. Прибывшие пожарные подсоединили брандспойты к источнику воды рядом с коттеджами фермеров.

Огонь бушевал, отбрасывая дьявольский свет на потные лица. На мгновение мне показалось, что силы неравные, нам не удастся его потушить. И я в отчаянии замерла, наблюдая за тем, как языки пламени похотливо облизывали ту часть дома, что сохранилась хуже всего, кухню и комнаты над нею. Включая мамину комнату! «Нет, огонь! Я тебе ее не отдам!» Я снова схватила ведро.

В шумном хаосе разряд молнии остался незамеченным, но не заметить дождь, обрушившийся следом за ним с неба, было невозможно. Ливень пошел такой сильный и холодный, что мы вмиг промокли и продрогли. Но борьбу с пожаром не прекратили. Ведра буквально летали в обоих направлениях, пока мои руки не заболели так, что я едва могла их поднять.

В конечном итоге дождь сделал свое дело, загасив алчные рыжие языки. Перед самым рассветом пожар был потушен, и мы – потные, с запачканными копотью лицами – принялись поздравлять друг друга, подкрепляясь чаем в бумажных стаканчиках и выпечкой, что привезла нам Элен. На всех лицах читалось потрясение – не меньшее, чем ощущала я. Но, наверное, ни один человек не испытывал такого отчаяния, как я. И от которого мне хотелось провалиться сквозь землю.