Согласно свидетельству Карло Сама, другого зятя "основателя" холдинга Серафино Ферруцци, ИОР заплатил за "очищение" полученных взяток и процентов от посреднической деятельности около 9 миллиардов лир. В мае 2009 года журналист "Коррьере делла Сера" Джан Антонио Стелла взял у него интервью, поинтересовавшись, почему все эти взносы выплачивались политическим партиям. Совершенно естественно, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся, Сама ответил: "Было необходимо продолжать двигаться избранным путем… поэтому избежать взяток не представлялось возможным".

Процесс на тему "макси-взятки "Энимонт"" был открыт в июле 1994 года. На скамье подсудимых восседали крупнейшие политические деятели страны, от Арнальдо Форлани до Беттино Кракси, от Умберто Босси до Джанни де Микелиса, от Джорджо ла Мальфа до Паоло Чирино Помичино. В октябре 1995 года почти все они были признаны виновными, а назначенные им наказания были неоднократно подтверждены более высокими судебными инстанциями после обжалования приговоров.

События операции "Танджентополи"[93], особенно данный процесс, поставили точку в истории Первой республики в Италии, причем не в парламенте, а в зале судебных заседаний. В 1994 году в общенациональных выборах принимала участие партия нового типа, иной формации, гениальной находкой которой стало название, взятое из лексикона спортивных болельщиков: Forza Italia! то есть "Вперед, Италия!". Ее вождем был энергичный и повсеместно обсуждаемый предприниматель, который тогда тоже стремился выпутаться из расставленных кругом судебных ловушек, — Сильвио Берлускони, конечно же, состоявший в ложе "П-2" (членский билет № 1816). За несколько месяцев — самый настоящий блицкриг — принадлежавшее ему рекламное агентство "Публиталья" (Publitalia) было преобразовано в политическую партию, завоевавшую успех в государстве, опустошенном неслыханным кризисом доверия институтам власти.

Что же до ИОР, обновленного или нет в плане методов и системы управления, то он исчез со сцены, где выступал фигурантом в делах "Банко Амброзиано" и "Монтэдисон". Получилось так, что были утеряны даже следы тех многих и многих миллиардов, которые Банк Ватикана так никогда и не вернул обратно.

В завершение этого рассказа снова вспомним о той самой глубинной проблеме, упомянутой кардиналом Камилло Руини в процитированной выше беседе: "Необходимо суметь сочетать абсолютный императив морали с историческим реализмом, в этом состоит брошенный нам вызов".

В нашем случае исторический реализм одержал решительную победу.