Локк подчеркивает: слова – это не столько обозначения вещей, сколько способ отграничить одну идею от другой, усилить ее или уточнить. Так, в слове «лиса» важно, что это животное, в слове «лис» – что это животное мужского пола, всякий раз при употреблении слова важно, что оно работает на уточнение и отграничение, а не определение сущности.

3. Частицы показывают отношение ума к своим собственным мыслям. Этот отдел грамматики, быть может, настолько же был запущен, насколько некоторые другие были чересчур тщательно разработаны. Легко писать (и люди один за другим пишут) о падежах и родах, наклонениях и временах, герундиях и супинах; на эти и тому подобные предметы ушло много усердия; сами частицы в некоторых языках как будто с большой точностью были разделены на различные разряды. Но хотя «предлоги», «союзы» и т. д. – хорошо известные в грамматике названия и хотя причисляемые к ним частицы тщательно распределены по своим различным подразделам, однако тот, кто пожелал бы указать правильное употребление частиц, их значение и важность, должен употребить немного больше труда, вникнуть в свои собственные мысли и тщательно наблюдать различные позиции своего ума при разговоре.

Герундий – отглагольное существительное, вроде «делание», «смотрение» и т. д. Супин – существительное, образованное от страдательного причастия, с обозначением цели, вроде «сделанность», «дельность». Это специфические формы латинского языка, не имеющие прямого соответствия в новых языках, поэтому в грамматиках латыни им уделялось повышенное внимание. Локк немного иронизирует над тем, что «в некоторых языках», то есть греческом и латинском, частицы были разделены на разряды на формальных основаниях и по нюансам значений, но это не приблизило к правильному построению рассуждений, разве что позволило без ошибок понимать древнегреческие и латинские тексты.

Герундий – отглагольное существительное, вроде «делание», «смотрение» и т. д. Супин – существительное, образованное от страдательного причастия, с обозначением цели, вроде «сделанность», «дельность». Это специфические формы латинского языка, не имеющие прямого соответствия в новых языках, поэтому в грамматиках латыни им уделялось повышенное внимание. Локк немного иронизирует над тем, что «в некоторых языках», то есть греческом и латинском, частицы были разделены на разряды на формальных основаниях и по нюансам значений, но это не приблизило к правильному построению рассуждений, разве что позволило без ошибок понимать древнегреческие и латинские тексты.