– Важно понимать, что тело – принадлежность материального мира, и, когда умираем, мы оставляем тела наши, избавляясь от них, как избавляемся от надоевшего, линялого пальто, неспособного больше греть. Иное дело – душа. Душа возвращается к Богу. Представь ее в виде света, Флоренс, вечного, никогда не гаснущего света. Свет возвращается домой, туда, где он зародился. Многие верующие со мной не согласятся, но я искренне верю, что наши возлюбленные приходят к нам после кончины, чтобы быть рядом. Разумеется, большинство нас их не видят, но ведь есть и те, кто видит и чувствует их близость! Я уверен, что Руперт всегда рядом с тобой, Флоренс, словно дух-хранитель. Вас связывают крепкие узы любви, и эта любовь позволяет Руперту вернуться к тебе.

Флоренс пригубила чай.

– А вы верите в реинкарнацию? – спросила она.

На минуту преподобный Миллар погрузился в задумчивость, затем ответил, медленно и осторожно подбирая слова:

– Христианское учение не одобряет подобных воззрений, Флоренс, считает их ересью. Однако идеи переселения душ стары как мир. Последователи буддизма, каббалы и индуизма считают, что душа человеческая на пути к просветлению переходит из тела в тело в постоянной череде воплощений. Такого же взгляда придерживались ессеи и фарисеи, полагая, что душа бесконечно перерождается. Честно говоря, во времена Иисуса многие увлекались учением о реинкарнации. – Викарий умолк, посмотрел на свои руки и вздохнул: – Все возможно, Флоренс. Дурак тот, кто уверен, что обладает непреложной истиной.

Флоренс опустила чашку на стол, вытащила книгу Руперта Клинча и достала листок со стихотворением, заложенный между страницами.

– Стоя у могилы Руперта, я просила его дать мне знак. Знак, что он жив. И вот на цветочном рынке в Уэйдбридже Руперт привел меня в павильон, где в коробке со старыми книгами я откопала это.

Флоренс протянула викарию листок. Преподобный Миллар развернул его и углубился в чтение. Флоренс обвела глазами сад. Неспроста викарий установил здесь скамейку, подумала она, – наверняка мирянам проще каяться в грехах среди прекрасных цветов и пышных клумб, чем в тесной и мрачной исповедальне.

– Изумительное стихотворение, – вздохнул викарий, отдавая листок Флоренс.

– Книгу написал человек по имени Руперт, поэтому она меня и привлекла. Да и рисунок маяка на обложке показался мне призывным. По-моему, это что-то невероятное – обнаружить послание в стихотворении! «Жди меня, и я вернусь…»

Преподобный Миллар неодобрительно свел брови на переносице.

– Флоренс, порой, когда мы теряем любимых, наше желание вернуть их столь сильно, что мы начинаем видеть знаки повсюду. Иногда знаки утешают нас, а порой вводят в заблуждение. Я не говорю, что это стихотворение – не весточка от Руперта. Зная Руперта, я готов согласиться, что это вполне в его стиле – отправить тебе стихотворное послание с того света. Но обольщаться призрачными надеждами, особенно в таком юном возрасте, как у тебя, – значит отрекаться от уготованного тебе счастья, отказываться от жизни! – Викарий взял руку Флоренс и сжал ее в теплой ладони. – Дух Руперта витает над нами. В этом я совершенно уверен. Иисус явил себя Марии Магдалине и ученикам своим, дабы возвестить миру, что смерти нет. Смертно одно лишь тело, но душа, истинная сущность человека, его «Я» бессмертны и вечны. Прими это сердцем своим и утешься. Руперт навсегда останется с тобой, но он хотел бы, чтобы ты жила полной жизнью, а не питалась ложными иллюзиями. Не трать попусту время на ожидание. Ты здесь, на земле, для того чтобы жить. Господь даровал тебе бесценную и уникальную жизнь. И Руперт огорчился бы, если бы ты пренебрегла сим божественным даром.