На раннем этапе советской истории, когда власть партии была еще неустойчивой и на кону стояла судьба революции, большевики воспринимали религию в первую очередь как политическую проблему. Секулярный характер ленинского декрета 1918 г. об отделении церкви от государства и школы от церкви изначально был направлен на то, чтобы лишить православную церковь привилегированного положения, которое она занимала в российской политической жизни, и укрепить господство большевиков над центральными институтами современного государства: бюрократией, правом и образованием. Однако – благодаря массовому сопротивлению большевистским реквизициям церковной собственности в годы Гражданской войны и сохраняющемуся влиянию духовенства на протяжении 1920‐х гг. – быстро выяснилось, что религия по-прежнему остается значимой социальной силой. Поэтому даже после декларации митрополита Сергия о лояльности советской власти (1927), означавшей отказ православной церкви от претензий на политическую автономию, большевики продолжали видеть в религии политическую угрозу, поскольку она могла мобилизовать рядовых людей на борьбу против революции и советской власти.

Принятое в годы первой сталинской пятилетки постановление 1929 г. «О религиозных объединениях» должно было подорвать социальное влияние религии, вытеснив ее из общественной жизни. С этого времени религиозные организации не только были отделены от бюрократии, права и образования, но и утратили право заниматься любыми видами благотворительности и социальной работы, вести религиозное образование. Постановление 1929 г. ограничило религиозную активность литургической практикой в церковных стенах, что и означало вытеснение религии из общественной жизни. В этом контексте атеистическая работа при Ленине и Сталине – хотя она включала множество компонентов, в том числе научно-просветительскую работу и борьбу за новый коммунистический быт – носила прежде всего антиклерикальный характер. Воинствующий атеизм раннего советского периода, достигший своего апогея в годы «безбожной пятилетки» и сталинской культурной революции, должен был подорвать авторитет церкви как учреждения и очистить публичное пространство Советского Союза от символического влияния религии. К тому времени, как Сталин в разгар Второй мировой войны, в 1943 г., возродил православную церковь, религия была практически вычеркнута из советской общественной жизни и у церкви не было политического влияния за пределами тех функций, которые ей оставило советское государство. Воинствующий атеизм сделал свое дело и мог уходить.