Я отвечал и сказал: вот мое слово первое и последнее: лучше было не давать земли Адаму, или, когда уже дана, удержать его, чтобы не согрешил. Что пользы людям – в настоящем веке жить в печали, а по смерти ожидать наказания? О, что сделал ты, Адам? Когда ты согрешил, то совершилось падение не тебя только одного, но и нас, которые от тебя происходим. 3 Ездр 7:46–48

Я отвечал и сказал: вот мое слово первое и последнее: лучше было не давать земли Адаму, или, когда уже дана, удержать его, чтобы не согрешил. Что пользы людям – в настоящем веке жить в печали, а по смерти ожидать наказания? О, что сделал ты, Адам? Когда ты согрешил, то совершилось падение не тебя только одного, но и нас, которые от тебя происходим.

Это намного ближе к идеям апостола Павла – и последующих христианских авторов – нежели к тому, что стало нормой в иудаизме. Итак, истоки у христианского понимания грехопадения и искупления – иудейские, и начинаются они в двух последних веках до нашей эры, когда иудаизм переменился почти радикально, а то, как читали Еврейскую Библию в ранние и в последующие эпохи, здесь совершенно ни при чем. Христиане унаследовали от иудеев те представления об Адаме и Еве и о необходимости спасения, которые развились лишь ближе к концу эпохи Второго Храма – и упорствовали в них даже после того, как в иудаизме от такого подхода по большей части вновь отказались.

То же можно сказать и о мессианских пророчествах. Идея о пришествии великого царя, подобного Давиду, безусловно, в Еврейской Библии присутствует – в таких произведениях, как Книга пророка Захарии, этот царь назван «машиах» – мессия, помазанник. Но в Ветхом Завете это сравнительно незначительная тема. Многие пассажи, впоследствии истолкованные христианами как мессианские пророчества, изначально относились к вещам намного более приземленным – рождению царского сына в нормальном ходе событий. Скорее всего, это именно так в Книге пророка Исаии (Ис 9:2–7), изначально предвещавшей грядущее рождение сына в роду царя. Впрочем, как мы видим из свитков Мертвого моря, ближе к концу периода Второго Храма некоторым группам становятся очень интересны мессианские пророчества.

Его [Мессии. – Авт.] царствие – царствие вечное, и все пути его истинны. Он будет судить землю по истине, и везде заключен будет мир. Меч исчезнет с земли, и все города преклонятся пред ним. Великий Бог будет силой его. 4Q246

Его [Мессии. – Авт.] царствие – царствие вечное, и все пути его истинны. Он будет судить землю по истине, и везде заключен будет мир. Меч исчезнет с земли, и все города преклонятся пред ним. Великий Бог будет силой его.