Впрочем, в работе Солена есть еще кое-что: он утверждает, что христианам следует забыть свою традиционную схему «четырех элементов» и вернуться к трактовке Библии на иудейский манер и тогда, говорит он, христиане увидят, что Бог, верша свои деяния в человеческом мире, действует исходя из того, что на земле всегда будут евреи и неевреи, и ни одну из групп в этой паре нельзя причислить к другой. Новый Завет дает надежду на то, что хотя бы некоторые из неевреев, равно как и из евреев, смогут увидеть, что Бог свершил через Иисуса нечто поистине новое, нечто, меняющее историю мира; но это вовсе не значит, будто они, осознав это, должны перестать быть, соответственно, неевреями или евреями. Как утверждает Солен, главная тема Священного Писания – это…

Это дело Бога Израилева как Завершителя, и… Бог как Завершитель вовлекает в свое дело род человеческий и дает нам возможность для «домостроительства, основанного на взаимном благословлении» между теми, кто отличается друг от друга, и теми, кто продолжает отличаться. Бог совершенствует род человеческий, избирая его для исторического и неокончательного устроения различий и взаимозависимости, определяющая характеристика которого – это божественно проведенное разграничение между Израилем и народами. Две идентичности, еврейская и нееврейская, в основе своей – не антитетические и даже не «раздельные, но равные» пути соотнесения с Богом. Скорее они – два взаимозависимых способа участия в божественной икономии благословления, ориентированной на окончательное завершение всего рода человеческого в Божьем эсхатологическом шалом [10].

Это дело Бога Израилева как Завершителя, и… Бог как Завершитель вовлекает в свое дело род человеческий и дает нам возможность для «домостроительства, основанного на взаимном благословлении» между теми, кто отличается друг от друга, и теми, кто продолжает отличаться. Бог совершенствует род человеческий, избирая его для исторического и неокончательного устроения различий и взаимозависимости, определяющая характеристика которого – это божественно проведенное разграничение между Израилем и народами. Две идентичности, еврейская и нееврейская, в основе своей – не антитетические и даже не «раздельные, но равные» пути соотнесения с Богом. Скорее они – два взаимозависимых способа участия в божественной икономии благословления, ориентированной на окончательное завершение всего рода человеческого в Божьем эсхатологическом шалом [10].

Для большинства христиан такая трактовка Библии, возможно, окажется совершенно новой: подобной не было никогда во всей истории христианских толкований Священного Писания. Главная роль при таком понимании отводится завету Бога с Израилем: к завету, дополненному через Христа, когда неевреям открылось больше, чем они знали прежде, но ни в коем случае не упраздненному. Здесь привычная иудеям трактовка Священного Писания как истории Израиля не отвергается, а напротив, находит свое подтверждение. К нему добавляется то, что Священное Писание также касается и истории иных народов (неевреев, или «гойим») в ее отношении к Израилю: вряд ли иудеи, читающие Библию, захотят отвергнуть подобную точку зрения. Но неевреи не представлены как те, кто однажды, получив новый, лучший завет, станет наследником обетований, данных Израилю. Скорее они изображены как люди, с которыми тоже устанавливает связь Бог Израилев. В конце концов, как всегда утверждалось в традиционном еврейском понимании, именно такова неотъемлемая часть истории благословления Ноя, праотца всего рода человеческого. Но модель грехопадения и искупления, через которую христиане по традиции выстраивали свое собственное понимание всей Библии, слишком легко пренебрегает историей Израиля и народов и вводит ложную универсальную тематику в книгу, связанную с конкретным народом, Израилем, и отношениями этого народа с внешним миром.