Память о том, что ряженые представляли предков, сохранилась в народном сознании. Белорусские колядовщики говорили, что их «прислали деды по блины».[384] Гостей потчевали – почитали с угощением, которое должно было обеспечить семье в наступающем году помощь небесных радетелей: плодородие и богатство. Обряд одаривания называли щедровками (от выражения «ещё дар» и прилагательных щедр, щедрый). После обхода села колядовщики собирались на посиделки и устраивали пир, делясь между собой всем, чем одарили односельчане.

В конце Зимних свят совершались проводы пращуров. В домах и на дворах развязывали соломенные жгуты, оберегавшие живых и мёртвых все дни праздника. В полдень под сияющим солнцем (или в полночь под усыпанной звёздами дорогой в ирий) разводили в святилище поминальный костёр, сжигали в нём сметённую с праздничных столов солому и обережные опояски. Все собравшиеся созерцали, как духи предков (кумы, русалы) искрами возносятся к небесам, сливаясь с созвездиями.

Колядки и гадания

Колядки и гадания

Колядный припев «Виноградье красно-зеленое мое!» напоминает о древнем, южном происхождении Зимних свят. Грозди ягод создавали образ обильной, влекущей, сладостной жизни. В великорусских колядках любовное начало было приглушено. К числу самых древних относились те, что воспевали военные подвиги, сулили славу в битвах. Их «зачины» и «исходы» напоминали былинные. В них поминали «божьих гостей», приходящих «издалека», «из-за тридевяти земель». Со временем благоговейное общение с духами предков превратилось в суеверный обычай их «кормления».