Се́янье звёзд

Се́янье звёзд

Зимние таинства «хождения с плугом» и «засевания жита» некогда были наполнены всеохватным небесно-земным смыслом и лишь со временем превратились в земледельческие обряды плодородия. Начинало действо «кликанье плуга» и славильные молитвы его небесному прообразу – плывущему между звёзд Месяцу. Затем около колядного костра пропахивали по снегу широкую борозду и посыпали её зёрнами. Девушки «пололи снег», загадывая о женихе. В этих действах магия плодородия и зачатия сочеталась со вселенским действом – засеванием звёздами Млечного пути – небесной Роси. Обычай, по которому на Коляду «орали (пахали) на медведе», восходил к тем временам, когда его считали первым сварожичем – старшим собратом. В течение столетий обряд утерял начальный смысл и превратился в святочное «вождение козла» (заменившего опасного медведя) вокруг костра и по домам. На Коляду жрец «собирал» с небосвода и «подмешивал» зёрна-звёзды в обрядовую кашу. Её приготовление и поедание становилось священнодействием – приобщением людского рода к жизни бессмертных предков и сияющего звёздного мира.

В святочных песнях непременно поминались месяц-батюшка, солнце-матушка, дети-звёздочки. Каждая земная семья уподоблялась небесной:

После славословий «небесной семье» односельчане брали из костра горящие головни и, разойдясь по домам, заново разжигали печи. «Новорожденный» огонь под небом «челом» этих домашних жертвенников сиял, подобно возродившемуся солнцу. Семейные колядные костры разводили во дворах и в глубоком молчании ждали, когда души умерших родителей незримо явятся к потомкам «греться». В костре сжигали старые вещи, его дымом окуривали жильё, хлев, ульи. Погасшие колядные угли считались чудодейственными оберегами (как и после сожженья Бадняка в очаге). Ими крестообразно метили ворота дворов, двери изб, головы домашних животных, печной золой посыпали огороды и окрестные поля.

Святочный пир

Святочный пир