Не позже IX–X веков русы под влиянием христианского монотеизма перешли от восьмичастного святилища-календаря к круглому храму – хорому. Его внешний вид значительно больше соответствовал строгому единобожию: место срединного столба занял костёр, над ним высился бревенчатый шатёр-восьмерик, поставленный на сруб, восьмиугольное основание храма воспроизводило святилищный круг и солнечное коло. На появление такого надсвятилищного храма могли в равной мере повлиять и защитный шатёр внутри погребального костра над умершим, и кровля древнерусского дома-полуземлянки.[568]

Земляной пол внутри и площадка снаружи храма посыпались плотно утоптанным песком. В середине на алтарном камне горел неугасимый костёр-жертвенник. Дымовое отверстие на вершине шатра, предположительно, представляло собой колесо-коловрат, сквозь ступицы которого поднимался дым от приносимых жертв и благовоний: смолы, берёзовых и дубовых листьев, материнки «душицы», божьей травы «полыни», еловца «можжевельника» и пр. Из-за опасности возгораний пламя костра уменьшали, кострище обкладывали камнями. Через коловрат и волоковые оконца нижнего сруба в храм проникал дневной свет. Возможно, на его внутренних стенах подвешивали полотна со священными знаками, оборонявшими святыню от злых сил, подобно тому, как вышитыми оборами ограждали по краям браные скатерти и полотенца. Простейший обережный узор выполняли в виде каймы из косых крестов. Украшения храма и праздничной одежды русов взаимно уподоблялись.

Центральная часть диадемы. Золото, перегородчатая эмаль, жемчуг. Сахновка, Черкасская область. XII в.

Контуры золотой пластины намечают образ пылающего костра, в его центре изображён «сгорающий» в купальском пламени «Парена». Священные молоты в его руках (атрибут Перуна) отмечены знаками «перунова цвета» – символами возрождающейся жизни.

Оградой святилища, как и в древности, служили камни, медвежьи черепа на кольях, высокие пни, называемые бдынами (от «бдящий», «стерегущий») или стоборие – забор из плотно составленных, заостренных брёвен. Входы в святилище и затем в храм располагались с востока. Резные вереи «столбы» ворот увенчивались шишаками – подобиями священного костра (и будущего церковного купола), на соединённых створках вырезали восьмилучевое солнце: справа серп месяца-новика, слева месяца-ветоха (поскольку растущая луна всегда находится «одесную» от солнца, а убывающая «ошуюю»), вокруг них изображали звёзды поля сиянского. Перечисленные изображения-символы до начала XX века нередко воспроизводились при украшении дворовых ворот. В навершии шатра всегда открытым оставался вход для незримого Сварога, для его воплощений («небесных сил») и для духов предков.