Светлый фон
«перед должною духовной властью»

История известна: после того как Франциск продал какое-то имущество своего отца, чтобы отдать деньги на восстановление церкви святого Дамиана, ибо именно так он понял слова Христа, обратившегося к нему с распятия этого полуразрушенного храма: «Франциск, восстанови Мою церковь, впадающую в запустение», — отец признал его сумасшедшим, насильно притащил домой, избил, связал и запер. Мать святого, воспользовавшись отъездом отца по делам, освободила его от уз, и он вернулся восстанавливать церковь святого Дамиана. Отец, придя в ярость от такого несокрушимого упрямства сына, обратился к городскому управлению, чтобы лишить его наследства. Франциск в ответ воззвал к епископу. И вот перед лицом епископа и в присутствии всего города разворачивается знаменитая сцена отказа Франциска от имущества отца; включая всю одежду, что на нем надета, он возвращает отцу все и остается совершенно наг.

Этим жестом Франциск обручается с бедностью, которую он любил «что день, то с большей страстью», любил все сильнее изо дня в день.

«что день, то с большей страстью»

[ «Она», то есть бедность, «супруга первого», т. е. Иисуса, «лишась», остается «в доле темной», никем не возжеланная, на тысячу сто лет, в презрении и забвении.]

[Никто за ней не шел, никого не сподвиг рассказ об Амикле — древнем римлянине, прославившемся тем, что в своей крайней бедности он не устыдился принять Юлия Цезаря, «кого страшился мир огромный». Никого не привлекло то, насколько она, бедность, была «отважна и верна»: она, как невеста Христова, взошла туда, куда даже Мария не поднималась — «к Христу на крест взошла рыдать одна», — в то время как Мария «ждала внизу», у подножия.]

«кого страшился мир огромный». «отважна и верна» «к Христу на крест взошла рыдать одна»

Бедность Христа, умирающего на кресте, — это не только полная нагота физическая, но ужасающая оставленность духа, которая исторгла вопль: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27: 46; Мк. 15: 34). Никто после Христа не осмеливался стремиться к бедности, любить ее, отдаваться ей, почитать ее своей невестой.

«Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?»

[Скажу ясно, чтобы смысл моей речи был всем понятен: возлюбленные, о которых я повествую, — Франциск и бедность. Франциск обручился с бедностью, это обручение — символ христианского представления об обладании, иначе называемого целомудрием.]

Какие прекрасные строки! Какое удивительное определение воспитания! Как вызвать «помыслы святые»? Как вызвать в другом человеке — ребенке или ученике — «святые помыслы»? Как породить в них стремление к святости?