Мус-хафи был не настолько туп, чтобы не видеть угрожающих ему опасностей, и, обеспокоившись, он решил посоветоваться с визирями, в первую очередь с Ибн-Аби Амиром. Ему посоветовали купить дружеское расположение Галиба любой ценой. Мус-хафи согласился, и Ибн-Аби Амир готовился выступить в роли посредника. Он отметил, что предстоящая кампания даст ему возможность переговорить с генералом, и он сделает все возможное, чтобы добиться примирения.

Только намерения Ибн-Аби Амира расходились с его словами. Чтобы достичь вершины славы, к которой его вело неукротимое честолюбие, он не гнушался самыми низкими методами. Вместо того чтобы помирить противников, он решил рассорить их еще больше. И предпринял соответствующие шаги. Заверив Мус-хафи в преданности его интересам, Ибн-Аби Амир в очередной раз расписал Авроре блестящие способности Галиба, повторил, что без его службы нельзя обойтись и, чтобы удержать его, ему необходимо предоставить более высокую должность, чем та, что он занимает сейчас. Его коварные речи были услышаны. По настоянию Авроры Галиб был повышен до Dhu’l Wizaratain (главный гражданский и военный администратор) и генералиссимуса пограничной армии. Мус-хафи, со своей стороны, не только не препятствовал этому назначению, но и одобрил его – ведь Ибн-Аби Амир заверил его, что это первый шаг к примирению.

23 мая, через месяц после возвращения в Кордову, Ибн-Аби Амир, только что назначенный главнокомандующим армией столицы, отправился во вторую экспедицию. В Мадриде он имел беседу с Галибом, к которому выказал глубочайшее почтение. Он завоевал сердце генерала, объявив, что считает Мус-хафи недостойным столь высокого поста. Эти два человека договорились действовать вместе, чтобы сбросить хаджиба. Перейдя границу, они начали штурм крепости Мола (ее местонахождение неизвестно), где захватили богатую добычу и много пленных. Когда кампания завершилась, новые друзья разошлись в разные стороны, но Галиб при расставании сказал:

– Экспедиция увенчалась успехом. Ты вернешься в ореоле славы, и двор, ликуя, не станет думать о твоих истинных мотивах. Воспользуйся этим. Не покидай дворец, пока не будешь назначен префектом столицы вместо сына Мус-хафи.

Ибн-Аби Амир принял совет и направился в Кордову. Все заслуги в этой кампании по праву принадлежали Галибу, который ее спланировал и выполнил. Ибн-Аби Амир был всего лишь его подмастерьем и изо всех сил старался ни в чем не мешать опытнейшему генералу, общепризнанному авторитету в военном деле. А Галиб, желая продвинуть своего молодого союзника, представил факты в ином свете. Он поспешил сообщить халифу, что его коллега на поле боя творил чудеса и только ему армии обязаны успехом. Он, и только он заслуживает самых высоких почестей и наград. Эта депеша достигла Кордовы раньше, чем Ибн-Аби Амир, и, естественно, расположила к нему двор. Поэтому он без труда занял место префекта столицы вместо сына Мус-хафи. Разве можно в чем-то отказать генералу, который второй раз возвращается с войны победителем и чьи способности и смелость хвалит самый заслуженный генерал своего времени? Сын Мус-хафи никак не проявил себя и был назначен на должность и держался на ней только благодаря влиянию отца. Если бы не Мус-хафи, его давно сочли бы недостойным поста. Его жадность была так велика, что даже пустячной взятки было достаточно, чтобы он закрыл глаза на самое гнусное преступление. Было объявлено, и не без оснований, что в Кордове нет ни закона, ни порядка, по улицам безнаказанно разгуливают бандиты, а честные люди боятся спать по ночам, опасаясь, что их ограбят или убьют в собственных домах. Получается, что жители приграничья рискуют меньше, чем обитатели столицы халифата.