А когда начались строительные работы, какое зрелище предстало перед глазами жителей Кордовы? Множество христианских пленных, ноги которых сковывали кандалы, расчищали участок для строительства. Говорят, что еще никогда звезда ислама не сияла так ярко и неверные не были так явно унижены. А сам Альманзор – всесильный хаджиб – весьма споро работал киркой, лопатой и пилой, как простой рабочий, – и все это во славу Бога! После такого спектакля все недовольные умолкли.

Пока шло расширение мечети, возобновилась война с Леоном. Мусульманские войска, расквартированные в этом королевстве, относились к Леону как к завоеванной стране, и, когда Бермудо II пожаловался на них Альманзору, тот ответил резко и презрительно. В конце концов, король потерял терпение, собрал всю свою смелость и изгнал мусульман.

Альманзор посчитал необходимым преподать Бермудо еще один урок и в глубине души вовсе не жалел о возобновлении войны. Битвы, победы и завоевания дадут горожанам больше приятных тем для разговоров, чем другие дела, которые, по его мнению, никоим образом их не касались. Вскоре военных тем появилось предостаточно. Захватив в июне 987 года Коимбру, Альманзор до такой степени разрушил город, что он оставался необитаемым в течение семи лет. В следующем году, переправившись через Дуэро, мусульманская армия вихрем ворвалась в Леон, неся с собой смерть и разрушения. Города, замки, монастыри, церкви, деревушки – мусульмане не щадили ничего. Бермудо находился в Заморе, несомненно считая, что этот город подвергнется атаке первым, но Альманзор миновал его и пошел на Леон. Во время предыдущей кампании он едва не взял город, однако сильная крепость с массивными башнями, воротами из добротного мрамора и римскими стенами толщиной более двадцати футов позволили ему долгое время держаться. Наконец у западных ворот была пробита брешь – как раз когда командир гарнизона Гонсальво Гонсалес, галисийский граф, был поражен тяжелой болезнью. Но опасность была так велика, что граф, хотя и был болен, надел доспехи, и его на носилках принесли к бреши. Одно только его присутствие возродило боевой дух солдат, и они сдерживали врага еще три дня. Но на четвертый день мусульмане ворвались в город через южные ворота. Началась ужасная бойня. Граф, героизм которого не мог не вызвать уважение, был убит на носилках. За бойней последовали разрушения. От Леона не осталось камня на камне. Ворота, башни и стены, цитадель и жилые дома – все было уничтожено. Осталась только одна башня у северных ворот, имевшая примерно такую же высоту, как все остальные. Ее пожелал оставить Альманзор, чтобы показать будущим поколениям былую силу города, теперь сметенного с лица земли.