Он сообщил собравшимся, что халиф, полностью посвятивший себя религии, никогда не пытался помешать обитательницам гарема пользоваться казной, и те утратили чувство меры. Поэтому он потребовал формального разрешения на перевод казны в более безопасное место. Разрешение было дано, но без практических результатов. Когда чиновники прибыли во дворец, чтобы забрать казну, Аврора не пустила их, сославшись на запрет халифа.

Альманзор оказался перед дилеммой. Использовать силу – значит применить насилие к халифу, и, если Альманзор пойдет на такой шаг, последует восстание: он уже давно назрело, дело было за поводом. Ситуация, конечно, очень опасная, но не безнадежная, пока Зири не высадится со своей армией в Испании и халиф докажет свою решительность. Но Зири оставался в Африке, а халиф не проявлял твердости. Поэтому Альманзор не терял надежды. Затеяв отчаянную игру, он задумал втайне от Авроры получить аудиенцию у монарха. Превосходство властного духа над колеблющейся робостью оказалось так велико, что после нескольких минут беседы Альманзор снова почувствовал себя королем. Халиф признался, что неспособен на самостоятельное правление, и дал согласие на перевод казны. Но Альманзор этим не удовлетворился. Чтобы выбить почву из-под ног злоумышленников, он настоял на подписании соответствующего документа. Халиф обещал подписать все, что даст ему Альманзор, и тот не замедлил предъявить ему уже подготовленный документ, согласно которому Хишам передавал ему всю полноту власти. Документ был подписал в присутствии множества представителей знати, которые засвидетельствовали его. Это было в феврале или марте 997 года. Альманзор постарался придать документу максимальную гласность.

После этого восстания в столице можно было не опасаться. Кто станет освобождать пленника, который не желает свободы?

Однако Альманзор старался считаться с общественными настроениями. Люди хотели видеть монарха. Почему нет? И Хишам проехал по улицам столицы верхом на коне со скипетром в руке. На его голове красовался головной убор, который могли надевать только халифы. Его сопровождал Альманзор и весь двор. На улицах стояли толпы народа, но порядок поддерживался идеальный, и не было слышно ни единого выкрика.

Аврора покорилась неизбежности. Униженная, утомленная, с разбитым сердцем, она пыталась найти забвение в религии. Оставался только Зири. Теперь он был уже не таким грозным, поскольку не мог рассчитывать на моральную поддержку халифа и материальную – Авроры. Альманзор решил, что время для переговоров прошло. Он объявил Зири вне закона и приказал своему человеку по имени Вадхи выступить против него во главе хорошо оснащенной армии.