Глава 5 Аль-Мутадид

Глава 5

Аль-Мутадид

Чтобы не прерывать краткий обзор истории Малаги, мы несколько предвосхитили ход событий, и, поскольку далее мы намерены рассмотреть прогресс арабской партии в этот период, нам следует вернуться на несколько лет назад.

После смерти кади Севильи в конце января 1043 года его сын, двадцатишестилетний Аббад, сменил его на посту хаджиба мнимого Хишама II. Аббад вошел в историю под именем аль-Мутадид, и, хотя он принял это имя позже, будет удобнее называть его так с самого начала.

Новый глава арабов юго-запада был одной из самых удивительных фигур, которые явила миру арабская цивилизация. Он был во всех отношениях достойным соперником Бадиса, лидера противоборствующей группировки.

Подозрительный, мстительный, коварный и жестокий тиран, как и его соперник, склонный к пьянству, аль-Мутадид превосходил его в распущенности. Капризный и чувственный, он был воистину ненасытным. Ни один принц не обладал таким многочисленным гаремом, как он. Говорят, в нем было не менее восьмисот женщин.

Несмотря на многие схожие черты, характеры двух принцев были разными. Бадис был почти варваром. Он презирал утонченность и интеллектуальные изыски. Поэты не посещали залы Альгамбры. Хозяин дворца, обычно говоривший по-берберски, едва ли понял бы их оды. Аль-Мутадид, с другой стороны, получил хорошее образование. Правда, он не мог бы претендовать на роль ученого, и его нельзя было назвать начитанным человеком, но он был разборчив, имел хорошую память и по уровню культуры превосходил среднего человека своего времени. Поэмы Мутадида, которые обладают определенными литературными достоинствами, но также интересны, как ключ к пониманию его характера, завоевали ему репутацию способного поэта. Он покровительствовал литературе и искусству и щедро вознаграждал поэтов за любые хвалебные оды. У него была страсть к строительству великолепных дворцов. Эрудиция послужила даже его тирании – для него образцом был багдадский халиф, титул которого он принял, в то время как Бадис, вероятнее всего, даже не знал, в какой эпохе жил тот первый аль-Мутадид. А ведь тот жил не так давно и правил в 892–902 годах. В то время как оба принца были пьяницами, Бадис мог напиться до потери человеческого облика, в то время как аль-Мутадид, джентльмен и светский человек, ничего не делал без изящества. Хороший вкус и разборчивость присутствовали даже в его оргиях. Устраивая попойки, принц и его собутыльники пели застольные песни, отличавшиеся несообразной утонченностью и деликатной цветистостью. Его мощное телосложение подходило и для удовольствий, и для тяжелого труда. Неукротимый сластолюбец и неустанный труженик, он легко переходил от лихорадочных страстей к напряженной работе. Ему нравилось доводить себя до изнеможения, занимаясь государственным делами, но после титанических усилий, необходимых, чтобы возместить время, потерянное в удовольствиях, ему снова нужен был дебош, чтобы вернуть силы. И – странная аномалия – тиран, перед взглядом которого трепетали красавицы гарема, обращал к некоторым из них стихи, полные утонченной галантности и привлекательной сладости.