Успокоенный этими словами, Ибн-Аммар бросился к ногам суверена. Два друга решили предложить графу свободу племянника и обещанные десять тысяч дукатов за свободу Рашида. Но Рамон не был удовлетворен этой суммой и потребовал тридцать тысяч дукатов. Поскольку в распоряжении Мутамида не имелось такой суммы, он велел их срочно отчеканить с большими примесями – из сплава. К счастью, граф не раскрыл обман раньше, чем Рашид получил свободу.

Несмотря на неудачу первой попытки, Ибн-Аммар не отказался от Мурсии. Он объявил, что получил весьма обнадеживающие письма от представителей местной знати, и убедил Мутамида согласиться на осаду города силами севильской армии.

Добравшись до Кордовы, он остановился на двадцать четыре часа, чтобы добавить к своим войскам кавалерию. Он провел ночь в беседах с Фатхом, сыном Мутамида, и был очарован его блестящими, остроумными репликами. Когда пришел евнух и объявил, что уже рассвело, он написал такие строки:

«Уйди, глупец, для меня вся ночь – рассвет!

Не может быть иначе, когда рядом Фатх».

Выступив в поход, он приблизился к замку – вероятно, Велес-Рубио, – который до сих пор носил имя Балджа, вождя сирийских арабов VIII века. Им управлял араб из племени балджа по имени Ибн-Рашик. Он вышел навстречу визирю и предложил отдохнуть в замке. Ибн-Аммар принял приглашение. Ибн-Рашик развлекал его, как мог, и всячески старался расположить его к себе. Ему это удалось. Ибн-Аммар сразу доверился ему. Еще никогда он не совершал такой грубой ошибки.

В сопровождении нового друга визирь вышел на осаду Мурсии. Мула сдалась сразу, что стало суровым ударом для жителей Мурсии, поскольку через этот район к ним поступали запасы. Ибн-Аммар не сомневался, что город очень скоро капитулирует, и, поручив Мулу Ибн-Рашику, с которым оставил отряд кавалеристов, вернулся в Севилью с главными силами армии. По прибытии он получил письмо от своего человека, где было сказано, что в Мурсии свирепствует голод, и высокопоставленные горожане, которым он предложил выгодные посты, согласились помочь осаждавшим. «Завтра или послезавтра, – объявил Ибн-Аммар, – мы услышим, что Мурсия пала». Он был прав. Перед Ибн-Рашиком были открыты ворота. Ибн-Тахир был брошен в тюрьму, и все жители Мурсии присягнули на верность Мутамиду.

Как только Ибн-Аммар, к своей большой радости, услышал эту новость, он попросил разрешения Мутамида посетить завоеванный город. Тот дал его без колебаний. После этого визирь, желая вознаградить жителей Мурсии, раздобыл большое количество лошадей и мулов в королевских конюшнях, позаимствовал остальных у друзей – всего получилось двести голов, нагрузил их дорогостоящими продуктами и вышел на марш с развевающимися знаменами, под бой барабанов. В каждом городе, который он проходил, Ибн-Аммар пополнял казну. Его въезд в Мурсию оказался триумфальной процессией. На следующий день он принимал народ и с истинно королевским видом, иными словами, в высоком головном уборе, который носил только его хозяин по особым случаям, писал на петициях: «Да будет так, если будет угодно Богу». При этом имя Мутамида не упоминалось.