Во второй части книги читатель встречается с миром древнеримской культуры. «Лишь незадолго до эпохи Александра римляне начинают входить в силу, а затем в какие-нибудь век-полтора превращаются в повелителей Средиземноморья, — пишет отец Александр. — Мало того, созданная ими империя простояла дольше всех, когда-либо существовавших на земле». Читателю постепенно открывается причина становления Рима центром западного христианства, городом апостолов и мучеников, и причина возникновения на римской почве наиболее жизнеспособных из первых христианских общин. За несколько десятков лет до прихода Спасителя в религиозной жизни римлян происходили важные изменения. «Если раньше римляне видели смысл жизни в исполнении гражданских обязанностей, то теперь такой взгляд перестал их удовлетворять. Человек как бы обретал наконец самого себя, все чаще задумываясь над собственной судьбой и ее значением. Откуда я пришел, для чего я живу, куда иду, что ждет меня после смерти? Вот вопросы, которые порождало новое мироощущение индивида.

Религиозные поиски в греко-римском мире означали, что личность ощутила свою силу и призвание, возвысившись над родовым началом. В религии уже не хотели видеть лишь средство для поддержания государства. К ней обращались за ответом на высшие запросы духа», — повествует отец Александр.

Тем временем иудейская диаспора со всей серьезностью осознала свое религиозное призвание и выдвинула множество миссионеров из своих рядов. По словам отца Александра, «соединение веры в единого Творца со строгой этикой и обетованием спасения как никогда отвечало чаяниям эпохи. Старый политеизм выдыхался, но при этом нарастала мистическая тревога, духовный голод, ожидание чуда и какой-то очистительной грозы…».

Наконец автор вводит читателя в мир Предтечи и Девы Марии, будущих апостолов и евангелистов — тот мир, в котором родился Спаситель и который стал местом зарождения новозаветной Церкви. «В мир, обуреваемый слепыми страстями, в царство духовного и физического рабства, обманутых толп, демагогии, распутства и бесчеловечности пришла Божественная Любовь».

Завершая это путешествие по вехам духовных исканий человечества, отец Александр как бы подводит итог: «Как белый цвет поглощает спектр, так Евангелие объемлет веру пророков, буддийскую жажду спасения, динамизм Заратустры и человечность Конфуция. Оно освящает всё лучшее, что было в этике античных философов и в мистике индийских мудрецов… К нему сходятся все дороги, им измеряется и судится прошлое, настоящее и будущее. Любой порыв к свету богообщения есть порыв ко Христу, хотя зачастую и неосознанный».