- Да вот, - сказала вахтёрша - идёт её начальница Хлыщёва. - И указала на сухощавую женщину, которая была одета, как комиссар времён гражданской войны - в строгую чёрную юбку и кожаную куртку, подпоясанную солдатским ремнём.

  - Товарищ, Хлыщёва! - Крикнул Кононов вслед удалявшейся даме - комиссару.

  Женщина оглянулась, и как бы сказала Маруся, посмотрела - как рублём одарила. Но увидев звезду героя на кителе Кононова, словно подтянулась, и сказала хриплым, прокуренным голосом:

  - Я Хлыщёва.

  Когда Кононов изложил суть дела, по которому пришёл, Хлыщёва нахмурилась:

  - Так значит вы его отец? Это я вывезла ребёнка в Ленинград, и сдала его в приют для осиротевших детей. Не годилось оставлять его одного в пустом посёлке. Рядом линия фронта, там все поля перепаханы бомбами, могли, и в ваш дом попасть. А тот приют раньше был на Лиговском, теперь не знаю, существует ли он вообще. Я вам советую обратиться в РОНО.

  Таня, - сказал Хлыщёва вахтёрше, - дай адреса и телефоны всех городских РОНО товарищу полковнику. В одном их них точно скажут, где архив того приюта. А меня прошу извинить, я опаздываю. - И Хлыщёва ушла. Кононову показалось, что как-то поспешно.