- Я тоже хочу! - Отозвалась Маруся.

  - Нет. Кто-то же должен ждать меня дома. - Ответил Михаил.

  Прежде чем уехать, Михаил пошёл гулять по Ленинграду. Он не выбирал себе маршрут, он просто шёл по знакомым улицам и, видя, что с ними сталось, старался вспомнить, как было до войны. Ноги сами принесли его к проходной Кировского завода. Молодой инженер Кононов начинал здесь свою трудовую деятельность. Он помнил, что рабочие до самой войны называли себя путиловцами, а завод Путиловским. Новое название приживалось с трудом. В день прорыва блокады 18 января 1943 года, часть, где служил Кононов, находилась в Сибири, на одном из оборонных промышленных объектов НКВД. Органы госбезопасности защищали свои предприятия с таким рвением, что подразделение снайперов, было неотъемлемой частью охраны каждого такого объекта. Кононов помнил, как к нему пришёл земляк, он служил непосредственно в лагере, где содержались зеки, которые работали на том заводе. Он принёс спирт, нехитрую закуску, и они долго вспоминали родной город, каким он был до войны.

  - Твои-то живы? - Спросил Кононова седой капитан.

  - Не знаю. - Ответил честно Кононов. - Жена погибла, когда в наш дом попала бомба, ещё в сентябре сорок первого, а сын пропал без вести.

  - А я про своих ничего не знаю. - Сказал капитан. - Ни на один запрос ответа не получил.

  Кононов долго стоял возле проходной, и почему-то вспоминал, ни как работал на заводе, а как служил в Сибири. Он писал рапорт за рапортом - просился на фронт, но ему отказывали. И только весной сорок третьего, когда начали формировать объединение войск для ведения боевых действий за границами Советского Союза, Кононов получил новое назначение и звание капитана, и старался не вспоминать о последних днях службы в посёлке под названием Чекист. Снайперы были обычными постовыми на всех дорогах, ведущих к Чекисту. Кононов почти два года охранял мост, по которому вывозили продукцию завода, и привозили туда сырьё. И вот в один из весенних дней, когда маленький состав, груженный продукцией завода, выехал на деревянный мост, с крыши одного из вагонов в реку метнулся человек. Он не прыгнул, а именно метнулся, словно боялся передумать - и не попасть в холодную воду весенней реки. Кононов выстрелил, почти не целясь, но он знал, что попал в цель. Человек пошёл на дно. Поезд, миновав мост, остановился. Солдаты, сопровождавшие груз высыпали из своей теплушки и, ругаясь, обыскивали состав. Больше они никого не нашли, и доложив по рации начальству о происшествии, отправили поезд дальше. "Сейчас к тебе приедут из лагеря!" - крикнул Кононову молодой лейтенант. Через несколько минут на другом берегу остановилась полуторка, из которой вышел грузный сержант, и два рядовых солдата в фуражках с синими тульями и красными околышами. Они пешком перешли через мост и, коротко переговорив с Кононовым, вернулись в машину, и уехали. Почему именно сейчас Кононов вспомнил про этот случай, он не знал. Его охватило чувство непонятной тоски. Добравшись до Московского вокзала, Кононов купил билет на ближайший поезд, и уже на ходу запрыгнул в свой вагон.