Чуть меньше года назад он вошёл в тридцать седьмой номер «Гранд-Отеля», чтобы осмотреть вещи Майкла Рэдли.

Ровно три места багажа: потёртая шляпная коробка, ковровый саквояж с латунными уголками и новёхонький «пароходный сундук», специально приспособленный для морских путешествий – поставленный на пол и открытый, он сочетал в себе качества платяного шкафа и секретера. Хитроумная механика сундука подействовала на Олифанта угнетающе. Все эти петли и никелированные защёлки, ролики и полозья, крючки и шарниры, все они говорили о страстном предвкушении поездки, которой не будет. Не менее тяжкое впечатление производили три гросса претенциозно напечатанных визитных карточек с манчестерским номером Рэдли, так и оставшиеся в типографской упаковке.

А ещё покойный питал слабость к шёлковым ночным рубашкам. Олифант распаковывал отделения сундука одно за другим, выкладывая одежду на кровать с аккуратностью опытного камердинера; он выворачивал каждый карман, ощупывал каждый шов, каждую подкладку.

Туалетные принадлежности Рэдли хранились в сумочке из непромокаемого шёлка.

Олифант раскрыл сумочку и осмотрел её содержимое: помазок для бритья из барсучьей шерсти, самозатачивающаяся безопасная бритва, зубная щётка, жестянка зубного порошка, мешочек с губкой… Он постучал костяной ручкой помазка о ножку кровати. Он открыл бритвенный прибор – на фиолетовом бархате поблёскивали никелированные детали станочка. Он высыпал зубной порошок на лист бумаги с виньеткой «Гранд-Отеля». Он заглянул в мешочек для губки – и увидел губку.

Олифант вернулся к бритвенному прибору; он вытряхнул все железки на крахмальную манишку вечерней рубашки, раскрыл перочинный нож, висевший у него на часовой цепочке вместо брелока, и подцепил дно футляра. Под оклеенной бархатом картонкой обнаружился сложенный в несколько раз лист бумаги.

Написанный карандашом текст хранил следы многочисленных подтирок и исправлений; скорее всего, это был незаконченный черновик какого-то письма. Без даты, без обращения к адресату и без подписи.

«Вы, вероятно, помните две наши беседы в пр авг, во время второй из которых вы любезно доверили мне ев гипотезы. Счастлив уведомить вас, что опр действия дали мне в руки версию – правильную вере вшг ориг, – которую, я абс в этом уверен, можно будет наконец прогнать, продемонстрировав тем самым столь долгожданное доказательство».

«Вы, вероятно, помните две наши беседы в пр авг, во время второй из которых вы любезно доверили мне ев гипотезы. Счастлив уведомить вас, что опр действия дали мне в руки версию – правильную вере вшг ориг, – которую, я абс в этом уверен, можно будет наконец прогнать, продемонстрировав тем самым столь долгожданное доказательство».