Человек под ним сдавленно захрипел, попытался высвободиться, но неудобное положение, лежа лицом на трупе профессора, не давало ему свободы действия. Его ноги несколько раз дернулись и он обмяк, распластавшись на своей жертве.

Андрей ничего не понимал и ничего не чувствовал. Он знал, что это их единственный шанс выбраться отсюда и плешивая скотина (шапка слетела с головы мужчины) чуть не лишила их его.

Маша вскрикнула, а может быть, она кричала все это время — Андрей не слышал.

— Все, Андрей, все! Отпусти. Все кончено, он мертв, — только когда он услышал слова, доносящиеся откуда-то издалека, поднял голову, увидел ее лицо, фонарь над ними и пургу, кружащуюся в блеклой желтизне, только тогда он ослабил хватку.

Профессор смотрел в небо и глаза его были наполнены мечтательной поволокой. Дрожащие снежинки застревали в его длинных ресницах, он будто бы хотел что-то сказать, но зимняя ночь убаюкала его навсегда.

Андрей поднялся. Его лихорадило. Еще чуть-чуть и они бы никогда отсюда не уехали. Кто-то слышал все их разговоры. Кто-то смотрел за ними все это время. Кто-то знал про машину. И этот кто-то был теперь мертв.

Он схватил тело за куртку и потянул — оно перевернусь и легло рядом с трупом профессора. Лицо в пятнах и эта жуткая вонь — будто пахнуло болотной жижей.

— Это его заместитель, — сказала Маша тихо. — Кажется, фамилия Золотов. Я видела его рожу там же, на доске почета. Он там улыбается во весь рот.

— Они тут что, все заодно что ли? — сказал Андрей.

— Похоже, что так… Жаль профессора, — ответила она. — Он все-таки был с нами до конца. Если бы не он… — она хотела сказать, что тогда вряд ли бы они вытащили Андрея с того света или где он там находился, но промолчала.

— Да, жаль. Но он как капитан корабля, дрался до последнего. Другой бы давно сбежал.

— Нельзя его тут оставлять, — сказала Маша. — Может быть, в караулку затащим?

— Слишком тепло там. Я перенесу его за забор, там хотя бы волков нет.

— А здесь есть?

Андрей пожал плечами. Он склонился над телом профессора, затем резким движением вытащил топор из черепа. Снег под седой головой был кроваво-красным.

Пошатываясь от напряжения, он оттащил тела водителя джипа и профессора за ограду.

— А этот пусть валяется, вряд ли кто его похитит.

Он кивнул на пассажирскую дверь, сам с трудом забрался на водительское сиденье. Внутри джипа было очень тепло. Маша открыла дверь и он подал ей руку.

— Вот это да, — сказала она, очутившись в салоне. — Неужели бывают такие огромные машины?

Андрей смотрел перед собой. В свете мощных галогенных ламп искрились сумасшедшие снежинки.