— Что за чушь, — неуверенно начал майор, но по его глазам было видно, что он сам не слишком верит в свою версию всеобщего повального гипноза.

— Парень в диспетчерской. Он не напал. Он хотел помочь, — сказал Андрей.

— Да? Он убил одну женщину. Я видел полицейскую сводку. Правда… почему-то она не оказалась в новостях.

— Он хотел предупредить.

— Хороший способ. Почти получилось. И кого же он хотел предупредить?

— Мою жену. Бывшую. Она работает диспетчером. Он хотел предупредить, что Саше угрожает опасность. Основная мишень — Саша. Они хотят убить ее.

— Какого черта тогда им от вас нужно?

Они вышли на площадку с лифтом. Кнопка вызова горела зеленым, Север нажал на нее и кабина направилась к ним, это было слышно по звуку.

— Ей ничего не угрожает, — сказал Север.

Андрей изумленно посмотрел на майора.

— Как это ничего? Ее хотят убить, а вы говорите, — ничего.

— Никто ее не хочет убить. Это она хочет…

— Что?! Да как вы смеете… — несмотря на разницу в комплекции, Андрей ринулся на майора, готовясь нанести удар в лицо, но был встречен точным прямым в челюсть.

Север поймал его на противоходе и хоть не прикладывал к удару никакой силы, тело Андрея потрясло. Он с трудом устоял на ногах.

— Не дури, — шепотом сказал Север, наблюдая за цифрами на счетчике этажей. — Твоя дочь управляет всеми ими. Это она послала тебя сюда, чтобы сжечь. Потому что ты чем-то им очень опасен. Чем? Думай, потому что времени у нас нет. Ты должен понять, чего они опасаются, раз хотят тебя сжечь в самой жаркой коптильне города.

— С чего вы взяли?.. — прошептал Андрей, — что… это она? С чего? Откуда вы… — но чем упорнее он прокручивал в памяти все события, тем очевиднее становилась версия майора. Саша… они получили контроль над ней, все это время, два года Лукин ставил над ней свои опыты, а потом решил попробовать с ним, но… не получилось. Саша воспротивилась. Она… не до конца… — Господи… — чуть слышно сказал он. — Нет!.. Не может этого быть…

В небольшом помещении, куда спускалась зарешетчатая шахта лифта, стояла невыносимая жара, усугубляющаяся сильнейшей вонью. Смрад перегоревшего мусора проникал сквозь кожу, слизистые, роговицу глаз, саднил горло, оседал в легких, разрывая их прокисшей горечью.

Андрей расстегнул молнию комбинезона. Что-то насторожило его, но он не мог понять, что именно. Какая-то мелкая деталь, значения которой он не мог осознать.

Север стоял к нему лицом, бросая короткие взгляды на цифру этажа спускающегося лифта. Лязгая, кабина еле ползла где-то выше.

В коридоре, откуда они пришли, слышался равномерный гул, изредка нарушаемый ревом цепей и скрежетом металла. Периодически гул усиливался, захлебываясь на высокой частоте, под ногами что-то с треском обрушивалось, вероятно, новая порция свиней обрушивалась в пылающее жерло печи, лопалось стекло, взрывались лампы, флаконы, батарейки — огонь сжирал все без остатка. Железная печь и все ее внутренности вместе с переходами, отсеками, лестницами и лифтом мелко дрожали. Стоял удушающий, невыносимый запах, усиливаемый жарой.